В библиотеке было тихо, но Додгер знал, он здесь не один. В самом знании не было ничего мистического: в заклинаниях, астральных путешествиях и прочих колдовских штучках эльф ничего не соображал. Он даже не слышал никого, не ощущал запахов или чего-то ещё, не видел доказательств присутствия. Знание основывалось на некой комбинации физических чувств, работающих через подсознание. Не нужно знать, как это работает — одного факта, что оно работает вполне достаточно. Тем не менее, чувства опасности не возникло. По крайней мере, сейчас тот, кто наблюдал за эльфом, нападения не планировал.
— Я же говорил, что он сразу полезет в киберсеть.
В глубоком голосе говорившего пульсировало оправдание. Этот голос Додгер знал слишком хорошо. Эстайос ему никогда не нравился и никогда не понравится. С первой минуты знакомства черноволосый эльф противостоял Додгеру. Как и цвет волос обоих эльфов, их личности были противоположными. Никакого дружеского расположения, просто сохранялось своего рода военное перемирие.
Выходить из киберсети Додгер не спешил. Он, не спеша, запустил несколько команд, после чего, так же, не спеша, отсоединил шнур от нейроадаптера и медленно свернул его в кольцо. Только когда положил шнур в специальную коробочку, Додгер соизволил повернуться к остальным.
Эстайос глядел на эльфа хмуро, как и ожидалось. Рядом с ним стоял профессор Шон Лэверти. Его Додгер тоже ожидал увидеть, основываясь на тоне, которым говорил Эстайос. Рядом с профессором обнаружился Четтерджи. Додгер не ожидал увидеть чернокожего эльфа из Азии, но ничуть не удивился его присутствию — в этом особняке он частый гость. А вот персонаж у двери оказался настоящим сюрпризом. Тереза О’Коннор. Дорогая, милая Тереза. Знать бы, что она в особняке, Додгер сюда и не подумал сунуться.
Профессор дождался, пока Додгер отведёт взгляд от Терезы, и только после этого заметил:
— Додгер, вы же в курсе правил.
Додгер их знал, но когда это было, чтобы эльф не нарушил их, если нужно сделать нечто важное? Во всяких правилах и законах есть лазейки, позволяющие делать своё дело. Правда, иногда нужно быть поосторожнее.
— Я делал копии своих программ, профессор, и не нарушил ни одного из правил, — сказал Додгер.
— Ты вошёл в киберсеть без разрешения, — голосом обвинителя заявил Эстайос.
— Люди моей профессии всегда работают без разрешения, — Додгер пожал плечами. — Это ни о чём не говорит.
— Не гони пургу, — глаза Эстайоса сузились. — Ты был здесь достаточно долго, чтобы знать — никому нельзя подключаться к киберсети, не уведомив при этом меня.
— Эстайос, если ты найдёшь хоть одно доказательство моего выхода в международную киберсеть, я приму любое наказание, которое наш дорогой профессор посчитает надлежащим.
— Ты уж, конечно, постарался слепить доказательства своих слов, «теневик». Тебе здесь больше не рады. Уходи.
Эстайос шагнул вперёд с целью воплотить свои слова в жизнь, но профессор Лэверти поднял руку, останавливая его.
— Додгер может оставаться здесь столько, сколько хочет, — сказал он.
— Но это неразумно! — Эстайос повернулся к профессору и посмотрел в его глаза. — Технически Додгер злоупотребляет вашим гостеприимством.
— Профессор, — вклинился в разговор Четтерджи. — Это устанавливает нежелательный прецедент.
— Додгеру необходимо запретить появляться здесь, — согласился Эстайос.
— Додгер волен приходить сюда и уходить тогда, когда ему заблагорассудится, господин Эстайос, — твёрдо сказал Лэверти.
Четтерджи, принимая решение профессора, склонил голову, Эстайос же нахмурился и вернулся на своё место за спиной Лэверти. Тот только покачал головой, видя недовольную физиономию высокого эльфа.
— Ну-ну, господин Эстайос, уверен, Додгер никогда не предаст этот дом. Он труден в общении, менее учтив в большинстве случаев, но его сердце велико. Я уверен, что есть серьёзная причина, по которой Додгер делал то, что делал.
— Воистину, — согласился Додгер. — Можете быть уверены, что я не собирался проявлять неуважение вашему гостеприимству. Но обстоятельства, к сожалению, сложились так, что меня сейчас легко во всём обвинить.
— Разве не всегда так бывает? — усмехнулся Лэверти. — Кажется, обстоятельства постоянно складываются не в твою пользу.
— Время в лесу течёт по-другому, — пожал плечами Додгер. — Я немного засиделся и решил позаниматься своими делами. Не имея других мест, где я бы был в безопасности, пока бродил по киберсети, пришёл сюда.
— Ты мог воспользоваться возможностями твоего драгоценного леса, — сказал Эстайос. — Ты проделывал такое достаточно часто.
— Увы, у меня нет в наличии переносного передатчика. Я не собирался находиться в киберсети так долго и, когда узнал, что времени прошло больше, чем рассчитывал, оказался в неловком положении. Если бы не обязательства перед моими деловыми партнерами, я бы никогда не сделал этого.
— Что ты знаешь об обязательствах, «теневик»?
— Я знаю, что честный человек обязан следовать своей совести, а не букве правил, навязанных сверху. Надеюсь, даже такой великий боец, вроде тебя, может понять эту нехитрую истину?
— Хватит! — твёрдо сказал Лэверти. — В этом доме уже было достаточно нарушений. И мне не нужно, чтобы вы двое грызлись друг с другом. Додгер, это твоё дело каким-то образом связано с Сэмюелем Вернером, не так ли?
Не видя вреда в признании, Додгер ответил:
— По правде сказать, так и есть.
На мгновение профессор задумался. Остальные молча ждали — они знали, что не стоит мешать, когда Лэверти о чём-то задумывался.
— Вы демонстрируете замечательную верность этому человеку, — наконец, сказал профессор.
— У любой верности есть своя цена, — фыркнул Эстайос.
— Достаточно, я сказал! — резко сказал Лэверти и лицо эльфа скривилось, словно его ужалила оса. Внимание же профессора снова было обращено к Додгеру:
— Он всё ещё ищет свою сестру?
— Он постоянно её ищет, — ответил Додгер. Проявившийся интерес профессора к этому вопросу поставил эльфа в неудобное положение. — Сегодняшнее дело к этому не имеет никакого отношения. Даже странствующим рыцарям нужно на что-то жить.
— Иначе, заниматься воровством, — прокомментировал Эстайос.
— Это дело не замешано с воровством.
— Да как скажешь, — фыркнул Эстайос, проигнорировав предупреждающий взгляд Лэверти. — Он не способен изменить свою природу.
Поднявшееся было раздражение после слов Эстайоса, мигом улеглось, когда взгляд Додгера уловил реакцию профессора. Эстайос стремительно терял очки, являясь зачинщиком ссоры после предупреждения Лэверти о перемирии. Не в силах сопротивляться, Додгер вздохнул:
— Некоторые люди никогда не меняются.
Небольшое движение у двери привлекло его внимание, и он тут же пожалел о своих словах. Пререкаясь с Эстайосом, Додгер забыл, что здесь была ещё и Тереза. Она вела себя тихо. Эльф сразу понял, что профессора не стоит обманывать, чтобы не огорчать его гостей и сразу же пустился в объяснения происходящего:
— Я помогал ему в простом извлечении. Замечу, дружественном. Парень заключил контракт с другой корпорацией, но не смог добиться освобождения от обязанностей на нынешнем месте работы. Наниматель заверил нас, что это обыкновенное, ни с чем не связанное дело. Кого-то в чём-то обвинили, но парень не в курсе дел. Никто не знал, что этим делом займётся Сэм.
— И всё же это могла быть ловушка, чтобы поймать Вернера, — предположил Четтерджи.
Что и сколько знает Четтерджи? Темнокожего эльфа не было в прошлом году в особняке, когда Додгер привёл сюда Сэма, так что он не должен быть информирован о старом деле Вернера. Наверняка, он просто озвучил первое попавшееся предположение.
— Если это ловушка, то кое у кого есть шанс закрыть дело, — продолжил Четтерджи.
— Намекаете на месть «Ренраку»?
Упоминание корпорации, из которой когда-то сбежал Вернер и стал там персоной нон-грата было знаком того, что профессор до сих пор сохранил интерес к Сэму.
— Вряд ли, — задумчиво ответил Додгер.
— Мы сможем всё понять, если выясним личность нанимателя, — кивнул Лэверти.
— Клиент рассчитывает на сохранность его личности в секрете, — Додгер изо всех сил постарался продемонстрировать обиженный вид. — Расследование таких вопросов, весьма щекотливое дело.
— Додгер? — улыбнулся Лэверти и эльф понял, что его уловка здесь не сработает.
— Заказчик — Эндрю Гловер, вице-президент «Амальгамированных Технологий и Коммуникаций». Его фирма основана в Европе и имеет историю, — вздохнув, ответил Додгер и, хитро улыбнувшись, продолжил: — И ни намёка на влияние из «Ренраку», конечно же. Там, похоже, заправляет «Сидер-Крупп».
Лэверти удивлённо поднял бровь, но ничего не сказал. Эстайос же отреагировал более бурно:
— «Сидер-Крупп»! Это марионетки Лофвира. Если этот зверь что-то задумал в Сиэтле…
— Господин Эстайос! — жёстко сказал профессор и Эстайос резко замолчал. — Вы сегодня самый недоверчивый тип среди нас. Планы дракона не имеют значения в этом вопросе. Простое владение акциями компании не является достаточным доказательством вмешательства самого дракона. Несмотря на то, что АТК принадлежит «Сидер-Крупп», корпорация остаётся независимым предприятием, и я думаю, мало шансов на то, что Лофвир знает об этой операции. Додгер, ты говорил, что вашим заказчиком был Гловер?
— Эндрю.
— Сомневаюсь, что твоя команда снова попала в сети какого-то дракона, — кивнул Лэверти, скорее, отвечая самому себе на не озвученный вопрос. — Но если так, то ему придётся вскорости применить свои новоявленные колдовские способности.
Додгер понял невысказанный вопрос и быстро рассказал о колдовских достижениях Вернера.
— Так что он вряд ли появится здесь, — закончил эльф.
— Понимаю, — кивнул профессор. — Строгое логическое обучение и шаманское направление весьма убедительный аргумент того, на что он ориентируется. Твой рассказ о видении тотема Собаки — нечто поразительное. Я даже не задумывался о такой возможности. Вероятно, он сейчас не лучшего мнения обо мне из-за того, что я поставил неправильный диагноз.
«Эх, если б вы знали», — подумал Додгер, а вслух сказал:
— Причина не в этом. Несмотря на то, что он выжил в драконовском огне, Сэм до сих пор не верит в свои колдовские силы. Маловероятно, что он обвинил бы вас в этом, пока сам не верит в своё шаманское призвание. Он отчаянно цепляется за научный взгляд на мир.
— Так он откаывается изучать колдовство?
— Как раз наоборот, изо всех сил пытается его изучить. Это сводит Салли Цзун с ума.
— Госпожа Цзун пытается его учить? — удивился Лэверти.
— Вы правильно сказали, пытается. Если б Сэм не был таким упрямым, он давно бы увидел, что у него и у леди Цзун несовместимые колдовские ориентации.
— Учитывая всё, что вы сказали, его упрямство просто удивительно. Постарайтесь сделать так, чтобы он пришёл сюда ещё раз.
— Он не придёт. Он хочет сначала найти сестру.
— Такая преданность достойна восхищения. Это ценное качество. Но нужно сделать всё возможное, чтобы привести его сюда.
Закончив разговор, Лэверти вышел из библиотеки. Эстайос и Четтерджи последовали за ним. Тереза же осталась у двери, не сделав ни единого движения, чтобы покинуть помещение. Эстайос обменялся с ней парой предложений, говоря так тихо, что Додгер не услышал ничего. Через пару мгновений Эстайос обернулся и бросил на Додгера убийственный взгляд. В ответ эльф только улыбнулся, чем разозлил оппонента ещё больше. Он что-то сказал Терезе и, хлопнув дверью, сердито вышел из библиотеки. Додгер остался с Терезой один на один. Он ждал. Тереза прошла, мягко ступая по ворсистому ковру к столу, где расположился ноутбук эльфа. Додгер встал.
Она протянула руку мимо него и подхватила со стола чип, с которым до этого работал Додгер. Взвесив его на ладони, сказала:
— Ты привязался к этому Сэмюелю Вернеру.
— Я пообещал ему помочь найти сестру.
— Благородный квест. Мы узнали, что её отправили на остров Йоми. На этот остров японцы отправляют всех, кому не повезло подхватить метачеловеческие гены. Мы могли бы вытащить её из мерзкого заточения.
— Ты готова к этому?
— Йоми не то место, где всё делается легко. Нужна подготовка и мы можем отправиться туда только когда будем готовы. Во-первых, нужно получить информацию и деньги, потому что транспорт, оборудование и люди стоят недёшево. Пока всё это собирается, нужно будет отточить навыки с «теневиками». Если бы Сэм принял свою шаманскую сущность, было бы легче.
Она протянула руку, дотронулась до руки Додгера:
— Ты бы был замечательным паладином.
Навалилась и ужалила старая боль. Додгер отвернулся от Терезы — он не хотел, чтобы она видела, что её слова пробудили в нём давние эмоции.
— Я не паладин. Никогда им не был и не собираюсь. Я отказываюсь быть связанным службой у любого человека.
— Тем не менее, ты работаешь на этого нормала, — тихо сказала Тереза.
— Я ему не служу, я ему помогаю, — Додгер взглянул на неё, но лицо Терезы спряталось в тени волос. Руки эльфа безвольно повисли. — Всё ещё существует различие между этими двумя словами.
— Ты всегда беспокоишься о словах, — Тереза играла с чипом и не смотрела в сторону эльфа. — Почему ты ему помогаешь?
— Мы друзья.
Она склонила голову. Додгер увидел её задумчивое лицо, до боли прекрасное в мрачном спокойствии. Серьёзный вид вдруг озарился задумчивой улыбкой.
— Мы тоже когда-то были друзьями.
— В то время я так и думал, — сглотнул Додгер.
Наконец, она посмотрела на него. Её глаза остались прежними, такими, как помнил Додгер — чистыми, как изумруд и бездонными. Он ещё тогда потерялся в этих глазах и чувствовал, что готов повторить это снова.
— Но ты тогда ушёл, — сказала Тереза.
— Я был должен.
— Ты вернулся?
— Не уверен.
— Понятно, — она положила чип в карман, обошла Додгера. Остановившись в дверях, сказала: — Поговори со мной, когда будешь уверен.
И ушла.
Сумрак и древние книги остались свидетелями, когда он тихо сказал:
— Обещаю.