— Так его светлость хочет подсунуть им снотворное?
Голод как ветром сдуло. Сэм резко остановился, ладонь замерла над ручкой двери на кухню. Сэм шёл по коридорам спокойно, чтобы не привлекать к себе внимания слуг, что становились с каждым разом всё назойливее. Если б они хотя бы заподозрили, что Вернер голоден, тут же бы настояли принести всё, что угодно в комнату, вместо того, чтобы позволить Сэму побродить по особняку. Такая забота со стороны слуг, поначалу приятная, начинала бесить не хуже, чем заключение в четырёх стенах. Сейчас Сэм обрадовался, что решил наведаться на кухню, чтобы никто не знал.
— Так сказал Норманн, — ответил слуга. — Я не знаю, зачем.
— Ты никогда ничего не знаешь, Чолли.
— Не приставай к нему, Берт. Эти двое янки, но мне лично не нравиться идея подсыпать им снотворное. Я хочу сказать — что будет дальше? Им разрежут горло, пока они будут спать?
— Пошляк! Ты такой нытик, Джорджи. И такой же тупой, как Чолли. С тем же успехом их можно просто отравить. Нам же дано задание усыпить их немного раньше, чем они обычно ложатся, и они ничего не запомнят.
— Откуда ты знаешь, Берт? В этом флаконе запросто может оказаться яд, и мы узнаем об этом только после того, как янки умрут. Тогда мы станем убийцами.
— Здесь ничего подобного нет, Джорджи, можешь не волноваться. Я давал эту штуку своим последним трём жёнам.
— Берт, ты шутишь!
Слуги засмеялись, и самый громогласный хохот исходил от Берта.
— Когда добавим эту штуку в вино, они даже не почувствуют вкуса,. Пара глотков и через пятнадцать минут они уснут, проснутся только утром. Ну, может, завтрак покажется немного невкусным.
Чолли понемногу успокоился, после чего спросил:
— Берт, почему его светлость хочет, чтобы они спали?
— Ну и ну, Чолли, да ты и впрямь соображаешь слишком туго. У его светлости ночью будут гости. Видимо, он хочет, чтобы янки в это время оставались в своей комнате и никуда не выходили.
— Почему он просто их об этом не попросит?
— Потому что они янки, а янки никогда не делают того, что им говорят.
Раздался новый взрыв смеха. Сэм тихо отступил от двери. Разговор продолжался и Вернер уже не мог разобрать подробностей. Он успел спрятаться в тёмном углу, где надеялся избежать случайного взгляда, когда дверь на кухню распахнулась, и оттуда вышел садовник Берт.
— Держите огонь горящим, мальчики. Я вернусь сразу, как сделаю обход.
Из кухни донеслись заверения, что всё будет нормально, на что Берт отмахнулся и побрёл по коридору, не обращая внимания на окружающую обстановку. Сэм не двигался до тех пор, пока не удостоверился в том, что Берт вышел из особняка, после чего тихо отправился наверх. Поход за едой отменялся.
Притвориться, что выпил вино со снотворным, оказалось легче, чем ждать прихода слуг для проверки результатов действия препарата. Ждать пришлось долго и когда, наконец, слуги явились и позвали Сэма, тот ничего не ответил. Это удовлетворило слуг, они удостоверились, что гости выпили вино со снотворным.
Особняк затих.
Сэм осторожно прокрался в комнату Додгера, избегая наступать на скрипучие доски, и уже вместе с эльфом стал ждать. Наконец, они услышали шаги, в которых узнали Гловера. Тот подошёл к двери, открыл её и приветствовал гостей. Когда хозяин особняка провёл гостей куда-то вглубь дома и гомон затих, Сэм с Додгером решили прокрасться за ними. Гловер собрал гостей в гостиной, одной из комнат, куда Вернер не мог проникнуть в режиме астральной разведки. Вот и сейчас он быстро попробовал ещё раз и удостоверился в наличии барьера. Тот никуда не делся, так что желающему проникнуть в секреты Эндрю Гловера нужно быть в этой комнате самому.
Сэм и Додгер спрятались в небольшой нише, откуда могли наблюдать за этой камерной встречей. Через открытые раздвижные двери виднелся камин, в котором горел огонь. Больше никакой мебели видно не было. Первой мыслью Сэма было, что Гловер сглупил, оставив двери открытыми, но потом вспомнил подслушанный разговор слуг. Никто из них не будет подкрадываться к гостиной и подслушивать разговор хозяина с гостями, да и решись кто спуститься со второго этажа, тут же будет выдан скрипучими ступенями.
С места, где затаился Сэм, гостиная была видна частично. В центре, удобно расположившись в кресле, сидел сам Гловер. Справа от него, в таком же кресле уместился пожилой человек с седыми волосами и короткими седыми усами. Из уважения, проявляемого к этому человеку Гловером, Сэм распознал в нем Уинстона Невилла. К тому же это было единственное имя, в открытую упоминаемое хозяином дома при наёмниках. Он выглядел величаво и, наверное, ожидал, что ему дадут более удобное и более подходящее к положению кресло. Позади Невилла стоял мужчина помоложе, чем-то на него похожий. Наверное, сын или племянник. Изредка Сэм мог видеть ещё троих человек, бродящих по гостиной туда-сюда.
В следующий момент в коридоре появился большой, тучный человек. Он шёл тяжело и, судя по всему, был не в духе, в том числе и от того, что приходилось просто идти, что для такого толстяка представляло определённые трудности. Тусклый свет луны, врывающийся в особняк, освещал капли пота, покрывающие его лицо. Он остановился у входа в гостиную.
— Хайт-Вайт, — произнес один из собравшихся, и все присутствующие тут же обратили внимание на вновь прибывшего.
Они обменялись несколькими фразами на незнакомом Сэму языке, хотя Вернер угадал в нём некое подобие английского. Похоже, это было некое ритуальное приветствие, после которого Гловер пригласил Хайт-Вайта присоединиться к ним.
Толстяк шагнул вперёд. Когда он пересекал дверной проём, вокруг него замерцал и заискрился воздух. Вход в гостиную был закрыт колдовским барьером. Вот почему Вернер не мог астрально проникнуть туда. Как только толстяк оказался в комнате, воздух перестал искрить.
— Извиняюсь за опоздание, — сказал Хайт-Вайт. — Было несколько неотложных дел в офисе «Азтлан», требующие личного присутствия. Надеюсь, вы не начинали обсуждать важные дела без меня?
— Мы слушали Барнета о его последних приобретениях, — ответил седой мужчина.
— Извините, что пришлось прервать вас, сэр Уинстон. Господин Барнет, продолжайте, пожалуйста, — кивнул Хайт-Вайт, проходя глубже в комнату. — Уверен, ваш рассказ мне понравится.
Толстяк скрылся из поля зрения. Когда он усаживался, Сэм почувствовал слабое дрожание перил. Щуплый мужчина, наверняка тот самый Барнет, сначала откашлялся, а потом продолжил.
— На самом деле я успел рассказать обо всём. Миссия прошла успешно и без проблем. Жаль, что не все могут похвастаться подобным. Что скажете, Гловер?
Эндрю Гловер всё это время смотрел на огонь в камине и после вопроса Барнета повернулся к нему.
— Считаете, что я подвел Круг, Барнет?
— Любой мог потерять ценного сотрудника в опасной операции. Хоть Берк и был бесценным агентом, вряд ли я могу обвинить вас в его потере. Особенности войны, — фыркнул Барнет. — Я имею ввиду всего лишь посторонних.
— Кстати, да, Гловер, — обошел кресло младший Невилл. — Что произошло с теми «теневиками», которые помогали вам в Гонконге? Мы слышали, они ещё где-то здесь.
Отвечая, Гловер обратился к старшему Невиллу, словно вопрос задал именно он:
— Они спят наверху.
— Почему вы не рассчитали и не отпустили их? Что, если они вдруг узнают о нашей встрече? Это было бы некстати. Вам стоило бы оставить их в Гонконге.
Обвиняющий тон младшего Невилла вовсе не задел Гловера.
— Не думаю, что это удачная идея, сэр Уинстон. Я потерял Берка и посчитал, что они могли предложить защиту вместо него. Если бы я столкнулся с трудностями, перевозя Корби, они помогли бы защитить нас. Я отвечал за его безопасность. День приближается.
— Вы должны были избавиться от них, как только прибыли сюда, — не отступал молодой Невилл.
— К тому времени они уже видели достаточно, чтобы связать меня с АТТ. Я думал, отпускать их с таким знанием более опасно.
— Значит, вы должны были убить их, — сказал Барнет. — Вы клялись в секретности вместе со всеми нами.
— Это правда, — Гловер скрестил руки на груди. — Именно поэтому они ещё живы. Если бы я их устранил, это, возможно, прошло бы недостаточно чисто. Началось бы расследование, а нам сейчас не нужно внимание лорда-протектора. Но, как только мы завершим ритуал, нам больше не нужно будет прятаться, и мы легко избавимся от них, не привлекая ничьего внимания. Сейчас они здесь, ждут очередного задания. Обмануть их не представляет проблемы, ведь они не знают о существовании Круга и нашей цели.
— Достаточно допрашивать Гловера, — неожиданно рыкнул Хайд-Вайт. — Сейчас на повестке дня — пригодность господина Гордона.
— Мы проверили этот вопрос и подтверждаем его пригодность. В то время, как господин Гордон остается некоронованным, о святости его родословной не может быть и речи. Если бы не обладающий властью тесть, господин Гордон уже стал бы нашим суверенным повелителем. Но мы пытаемся преодолеть это прискорбное препятствие. Ложный король только способствует бедам земли. Тем не менее, коронованный или нет, Эдвард Артур Чарльз Гордон-Виндзор обладает чашей мистической силы, необходимой для восстановления земли, — Уинстон Невилл передёрнул плечами и поправил жилетку. — За полчаса до того, как прибыть сюда, я разговаривал с ним. Могу заверить, он готов принять участие в ритуале и, кажется, готов занять место седьмого в нашем Круге, потому что у него те же убеждения, что и у нас. Земля должна жить.
— Земля должна жить, — хором повторили все остальные.
Седьмой? Вернер задумался. Если Гордон седьмой, то что тогда делает имя Дженис в списке Гловера? Сэм посмотрел на Додгера, но эльф со всем вниманием продолжал слушать заговорщиков. Возникшие вопросы придется задать позже.