Лондон провонял.
Это была не просто вонь дыма и мусорных куч, что заполонила все улицы. Внешне Лондон похож на любой крупный метрополис. Своеобразные миазмы, присущие только этому городу, остались наследием теракта две тысячи тридцать девятого года. Тогда радикальная группировка, называвшаяся «Пан-Европа» выпустила на волю губительный биоагент в отместку за то, что Англия стала одним из главных участников распада Европейского Экономического Союза. Главная ошибка террористов заключалась в том, что они не предполагали, что биоагент продолжит своё действие и после того, как уничтожит недавно завершённый купол над городом. Если бы они знали, какой эффект вызовет их оружие на самом деле?
Специально или нет, но когда террористы осознали ошибку, не осталось никакого способа её исправить. Большая часть исторического наследия Лондона была уничтожена, когда неконтролируемый организм пожирал деревья и бумагу. Паника и беспорядки быстро опустошили город, а появившиеся чуть позже вандалы разграбили всё, что осталось, до конца уничтожив прошлое Лондона. Дух горожан был сломлен, а мечты о новой Европе умерли на провонявших разлагающейся вонью улицах.
Сейчас заброшенные арки бывшего купола, возвышающиеся над городом, выглядели как сломанная грудная клетка давно сгнившего допотопного зверя. Между ними, словно грибы, проросли небоскрёбы и башни связи, скребя небо острыми когтями сверкающих шпилей.
Сэм воспринимал шпили нового города как символы презрения мегакорпораций к простым людям. Соединившись с нарастившей некоторую силу партией «зелёных» и воспользовавшись хасом, они построили свою систему власти. С помощью купленных голосов в парламенте и нескольких сделок с английской аристократией, владеющих землями, мегакорпорации крутили английским законодательством как хотели в свою пользу, не заботясь о безопасности и защите остальных людей. Несмотря на восстановленную конституционную монархию, Джордж VIII, лорд-протектор и парламент оказались не в состоянии управлять страной в одиночку, так что советы директоров мегакорпораций правили Англией так же, как правили своими предприятиями.
Между тем, Лондон оставался мегаполисом, и в тени башен международных корпораций находился совершенно другой, теневой мир, мало чем отличающийся от такого же, скажем, в Сиэтле. Мужчины и женщины, «теневики», боролись с агрессивным, заботящимся только о своём благополучии, господством корпоративной политики. Когда службы безопасности, имеющие полномочия наводить порядки на улицах, наносили ответный удар, «теневики» прятались в заброшенных кварталах, напомнивших Сэму Реймондские Пустоши, а то и в сырых подземных тоннелях канализации, что, в общем, составляло целый Подгород.
Холодная, слизистая вода стекала по короткостриженой голове. Если б волосы были подлиннее, Сэм меньше чувствовал бы сырость, а капли, может, пореже, стекали за шиворот, от чего становилось жутко неприятно.
Почему Харт опаздывает? Прошло уже пятнадцать минут, как она должна появиться. За те три недели, что они добирались сюда, Харт никогда не опаздывала, часто даже появляясь намного раньше намеченного срока. Даже в те редкие моменты, когда можно расслабиться, Харт всё делала быстро. В отличие от Салли.
Да и Салли бы ни за что не захотела находиться здесь. Она ненавидит темноту и закрытые помещения. Сэм вспомнил её проклятия, когда они вместе проникли в башню «Ренраку» в первый раз. Как давно это было? Чуть меньше двух лет прошло. До этого Вернер жил совершенно в другом мире, совершенно другой жизнью. А потом присоединился к «теневикам» и началась новая жизнь.
Вместе с воспоминаниями о Салли пришли воспоминания и о тех чудесных моментах, когда они вместе находились в постели. Ещё были уроки колдовства и стрельбы. Сэм всегда ощущал, что никогда не дотянет до возможностей Салли. Ну и чёрт с ним! Возможности никогда не соответствуют ожидаемому, но это не делает его бесполезным. Времена меняются, люди тоже меняются.
Если бы сейчас что-нибудь случилось с ней?
Сэм забеспокоился, попытавшись вызвать образ Салли, но, к удивлению, образ быстро сменился лицом Харт. Как же легко это произошло. Почти так же легко, как несколько дней назад эльфийка скользнула к нему под одеяло, и Сэм ничуть этому не возражал. Тогда это показалось некоей забавой. А сейчас? Сейчас это стало много серьёзней.
Как же теперь быть с Салли?
— Что там с Харт? — воинственно поинтересовался Эстайос.
— Она сказала, что будет здесь.
Сэм понял, что его ответ прозвучал неуверенно. Интересно, он всегда так неуверенно отвечает? Эстайос, похоже, ещё больше занервничал, получив такой ответ. Высокий эльф постоянно дерзил, и отсутствие напарников его ничуть не исправляло. Он тоже беспокоится на счёт Харт? Маловероятно. С той самой минуты, как произошла встреча в Стоунхендже, Эстайос не доверял эльфийке. Даже несмотря на то, что Кэтрин, по сути, спасла их всех от неумелой атаки на особняк Гловера, Эстайос просто сочился недоверием. Любое его слово пронизано недоверием и подозрительностью. Харт на это только посмеивалась, но поведение высокого эльфа беспокоило Сэма. Как можно работать без доверия друг к другу?
Ну а сам он кто такой, чтобы такое говорить? Все эти дни Сэм взвешивал каждое слово, произнесённое Додгером, в попытке распознать очередную ложь в потоке красивых слов. Потом появился Эстайос с командой. Четтерджи казался самым безобидным, тихим и компетентным. О’Коннор самой доброжелательной и она давно знает Додгера. Кто знает, что это значит? Конечно, сам Додгер, но он никому никогда не признается. Эстайос ведет себя, как замороженная рыба. Своё негодование на Харт высокий эльф переносил и на Вернера. Под маской вежливости, Сэм чувствовал, высокий эльф еле сдерживается от явного показа ненависти к Вернеру за то, что тот находится с Харт в хороших отношениях.
Эстайос работал на Леверти. Интересно, какой интерес у профессора в этом деле? Вопрос не праздный — Сэм хотел знать, кому можно доверять.
Самому себе, это не обсуждается. Еще Ину. Но Ину — простая дворняга, к тому же он остался в Сиэтле. В Лондоне только эльфы, с которыми Сэм охотится за друидами. Ещё «теневики», с кем эльфы часто контактируют. Почти все нормальные люди, совсем мало мета-людей. Сэм доверял им ещё меньше, чем эльфам, но без их поддержки Вернер здесь быстро потерялся бы. С другой стороны, без них Вернер давно отправился бы в Сиэтл.
В канализационных тоннелях раздались быстрые приближающиеся шаги. Эстайос выхватил пистолет и направил дуло в сторону источника шума. Среди вони Вернер разобрал знакомый аромат. Доверяя Эстайосу в том, что эльф справится с любой угрозой, Сэм вошёл в режим астральной разведки и осмотрел тоннель.
Недалеко от того места, где он скрывался с Эстайосом, Вернер увидел знакомую ауру. Он не заметил никаких признаков ранения или эмоционального стресса. Быстро просканировав ближайшие окрестности, Сэм убедился в отсутствии слежки.
— Где остальные? — поинтересовалась Харт, как только присоединилась к Сэму и Эстайосу.
— Где ты была? — спросил Эстайос.
Харт проигнорировала вопрос эльфа и обратилась к Сэму:
— Пойдём, нужно встретиться с Херцогом.
— Мне это не нравится, — буркнул Эстайос.
— А что тебе вообще нравится? Впрочем, можешь не ходить, — заметив на рукаве куртки грязную каплю, Харт нахмурилась в раздражении, на самом деле она скрывала недовольство Эстайосом.
— Мы не должны никого втягивать в наши дела, Харт, — сказал Эстайос. — Ты уже достаточно рискуешь безопасностью группы, решив познакомить с ним Твиста.
— Никакой угрозы безопасности, Эстайос. Херцог — обычный учитель. Ты его ещё поблагодарить должен будешь, ведь он сможет нас многому научить.
— Обучение в канализации хуже, чем отсутствие обучения.
— В любом случае, это обучение, — засмеялась Харт. — Прошу тебя оставить своё мнение при себе. Не думаю, что наш дорогой учитель будет терпеть твои бесконечные придирки. Если бы Херцог был здесь…
— Но Херцог здесь! — прозвучал посторонний голос, и вместе с ним из тоннеля появилась громоздкая фигура.
Сэм подозревал, что здесь есть кто-то ещё. Он уловил посторонний запах, но эльфы, хорошо видящие в темноте, вроде как, ничего не замечали, поэтому и Вернер вёл себя спокойно, решив, что чужой запах ему просто показался.
Эстайос вскинул пистолет, Харт напряглась. Пришелец только хохотнул.
— Сегодня обойдёмся без стрельбы, — сказал он.
Херцог оказался человеком, правда, таким громадным, что был сравним с орком. Он состоял из костей и мышц, бугрящихся под гладкой кожей и лоскутной хламиды. Создавалось впечатление, что он неестественно силён, при этом не пользуясь никакими искусственными имплантами. Несмотря на объем и кучу различных, висячих амулетов, подошёл он к компании бесшумно.
— Добрый вечер, Херцог, — сказала Харт. — Рада тебя видеть.
— Ты должна мне, не забыла?
— Весьма прямолинейно, — буркнул Эстайос.
— Ночь ещё не закончилась, эльф и я работаю. Если находишь мои манеры грубыми и резкими, просто скажи, что не хочешь иметь со мной никаких дел.
— Не обращай на него внимания, Херцог, — сказала Харт. — Нам нужна твоя помощь.
— Что нужно делать?
— Нужна разведка. Наши способности ни к чему не привели — наши враги, похоже, хорошо подготовились к вторжению через астрал. Я надеялась, что твои способности могли бы быть более продуктивны.
— Это ваши враги, не мои.
— Они — враги всем, — сказал Сэм.
Херцог резко повернулся к Вернеру.
— Так. А почему ты не сделаешь того, что хочет эльф?
Сэм замялся с ответом. Если бы он сейчас остался один на один с Херцогом, он бы ответил. Но рядом с Харт Вернер тушевался. Он не хотел, чтобы эльфийка знала, как сильно Сэм не любит разговаривать с Собакой и насколько он боится этой иррациональной сущности. Он не хотел, чтобы Харт, или кто-то другой, видели его ужас.
— Я не могу, — наконец, пробормотал он.
Херцог пошевелился, амулеты застучали друг о друга.
— У тебя есть сила. Ты знаешь, как можно освободить дух. Почему же не пользуешься всем этим? Кто у тебя? Собака или Человек Света?
Сэм снова заколебался, и ему на выручку пришла Харт.
— Кто такой Человек Света? — поинтересовалась она.
— Никто, — быстро ответил Сэм прежде, чем Херцог отрыл рот. — Никто. Простой подсознательный символ. Мне до сих пор не удалось прорваться так далеко, чтобы уметь делать то, что вы от меня хотите.
Харт с интересом посмотрела на Вернера, но ничего не сказала. Сэм мысленно вознёс благодарственную молитву, когда эльфийка обратилась к Херцогу.
— Так ты выполнишь нашу просьбу разведать кое-что для нас?
— Сделаю, — кивнул Херцог. — Только это займёт время.
— Тогда мы оставим вас, не будем мешать, — быстро сказал Эстайос, поднимаясь на ноги.
Договор заключен, так что через несколько секунд высокий эльф скрылся в темноте. Харт благодарно кивнула и подала руку Сэму, но шаман остановил её:
— Он останется.
Сэм увидел удивлённо-раздраженное лицо Харт. Да и сам чувствовал, что боится.
— Зачем? — спросил он.
— Ты должен научится.
Сэм хотел было возразить, но Харт его прервала:
— Он прав. Ты должен учиться. Столько, сколько сможешь. Кроме того, ты сможешь быстро передать нам нужные сведения, когда Херцог их разведает. Это сэкономит время.
— Но ты…
— Нет. Он не будет работать с кем-либо, у кого нет способностей шамана.
— Я не…
— Ты то, что ты есть! — взорвался Херцог. — И ты должен пойти со мной! Так говорят знаки!
Сэм огляделся. Он немногое мог разглядеть в темноте, но услышал далёкие шаги. Быстрый топот. Вряд ли его команда, скорее, очередной полицейский патруль и колдовство не сможет скрыть их от полицейских. В их отряде наверняка тоже есть колдун.
Когда Вернер повернулся обратно, Харт уже не было. Она бесшумно исчезла во мраке, где эльфийское зрение различало всё, что не мог видеть Сэм. Теперь, при всём желании, Вернер не смог бы её догнать, так что, не имея другого выбора, потащился следом за Херцогом. Сварливый шаман был, всё же, предпочтительнее городской полиции.
Остановились они, когда гигант удостоверился, что полицейский патруль их не обнаружит. Он прислонился к стене туннеля и замер. Сэм едва различал его дыхание. Шаман никак не проявил особого альтруизма, но согласился помочь Харт, даже не заикнувшись о цене.
— Почему вы согласились нам помочь?
— Нужда.
— Но мы не предложили ничего взамен. Не думайте, Эстайос заплатит столько, сколько попросите, но вы не назвали цену и вряд ли эльф согласится рассчитываться в одиночку.
Голос Херцога был тихим, таким тихим, что вряд ли его можно услышать даже за пару шагов, но Сэму это удалось.
— Я делаю это не для эльфа с холодными глазами. И даже не для твоей любовницы Харт. Я делаю это для тебя. Ты должен увидеть, что путь шамана безопасен и ты сам можешь идти по нему, только если примешь то, чем ты являешься на самом деле.
— Я принял его. Я изучил заклинания. Я могу в любой момент входить в астрал.
— Ты сам себя обманываешь. Если бы ты принял свою шаманскую сущность, путь духов был бы тебе не страшен. Пока ты этого не примешь, ты не сможешь добиться того, к чему стремишься. До тех пор ты сам для себя злейший враг.