— В машине есть что выпить? — спросила мама у Гауэра и откинулась на спинку сидения.
Тот кивнул, а Мартини достал бутылку кока-колы.
— Соломку?
— Конечно. Спасибо, — сказала мама и добавила: — Но я надеялась на что-нибудь покрепче.
— Мы еще не добрались до убежища, — ответил Гауэр.
— Я все еще хочу получить ответ, — напомнила я. — Хотелось бы чем быстрей, тем лучше. Или он будет звучать чем-то вроде: “Добро пожаловать в мою тайную жизнь”?
— Просто не хотела, чтоб ты о ней знала, пока достаточно не повзрослеешь, — вздохнула мама.
— Мне двадцать семь! Сколько нужно, чтобы ты посчитала меня достаточно взрослой? Сорок?
— Возможно, — улыбнулась мама. — Твой отец до сих пор не догадывается о моем прошлом.
— Ты ничего не сказала папе? — удивилась до глубины души. Насколько знаю, мама с папой друг от друга не имеют секретов. И теперь она оказывается Рэмбо в юбке, а папа даже не подозревает.
— Джефф Мартини, — Мартини наклонился вперед и протянул руку. — Хочу жениться на вашей дочери.
— Анджела Кэтт, — засмеялась мама и пожала ладонь Джеффа. — Я хочу знать о твоей финансовой состоятельности и все о семейном древе.
— Не беспокойтесь, — усмехнулся Мартини. — У меня уже все готово, — а потом посмотрел в мою сторону: — Видишь? Твоя мама уже меня любит.
— Мама, видимо, тренировалась на Терминатора и сейчас ее устраивает твое поведение. Но что будет, когда доберемся до места?
— Китти, — мама закатила глаза, — не стоит драматизировать. У всех родителей есть от детей секреты.
— Ты федеральный офицер! И я не считаю это секретом! Я считаю это ложью!
— Можно, специально для вашей дочери, прочитать небольшую выдержку из вашего досье? — обернулся Райдер. — Я изучил его от корки до корки.
— Давай, — махнула рукой мама. — Не думаю, что в моем прошлом найдется хоть что-то интересное.
— Замечательно, — засмеялся Райдер. — Хорошо. Кэтрин, в шестнадцать твоей маме повезло: она отправилась на экскурсию в Вашингтон, округ Колумбия. Во время экскурсии она услышала крик о помощи другой девушки, на которую напали. В результате твоя мама спасла ту девушку от изнасилования.
— Так ведь мужики вокруг ничего не предпринимали, — мама покачала головой. — Дело было в полдень, а она звала на помощь. Выбор очевиден.
— Та девушка оказалась дочерью сенатора, — продолжил Райдер. — Думаю, не стоит говорить, что семья девушка была благодарна так, что сенатор взял твою маму под негласную опеку и позаботился о ее будущем. Он помог ей поступить в колледж, но при условии, что платить за учебу будет он.
— Он великий человек, — во взгляде мамы проступила любовь. — До сих пор по нему скучаю.
— Ты ведь говоришь о дедушке Роджере? — догадалась я.
— О нем, — улыбнулась мама. — Он стал мне вторым отцом и это для него так много значит, что ты считаешь его членом нашей семьи.
— Так ты в тот раз спасла тетю Эмили?
Мама кивнула:
— А почему, ты думаешь, она всегда хотела, чтобы ты серьезно занималась самообороной?
Должна была догадаться. Я не очень хорошо знаю дедушку Роджера, тетю Эмили и остальную их семью. Да и не особо забочусь родственными связями. Эмили — лучшая мамина подруга, хоть и живут они далеко друг от друга. И никто ни разу не говорил, что дедушка Роджер на самом деле видный политик. Когда мы встречаемся, разговор никогда не заходит на эту тему. Встречались мы, правда, редко, но подарки он присылает на каждый мой день рождения. Поэтому новость оказалась для меня целым откровением.
— Кроме всего прочего, — продолжил Райдер, — несмотря на то, что твоя мама не еврейка и никогда не жила в Израиле, некоторое время она была агентом Моссада.
— Ты работаешь на Моссад? — не знаю, как мне удалось не закричать. Моя мама — агент израильской разведки? Как так получилось?
— Была некоторое время. А как, ты думаешь, я встретилась с твоим отцом?
— Папа работал на Моссад?!!! — это еще больше невероятно.
— О, нет, — рассмеялась мама. — Он всего лишь приехал в Израиль по своим делам. Там-то мы и встретились.
Эту историю я знаю. Они встретились в одном из кафе Тель-Авива. Папа впечатлился тем, что встретил человека, живущего в Израиле, но не еврея, а мама решила, что папа красавчик. Остальное уже история. Но сейчас захотелось подробностей.
— Так как все было на самом деле?
— Мы повстречались в кафе, как я тебе и рассказывала. Только я там была по заданию — защищала его. Поступил сигнал, что за группой из американского колледжа охотятся террористические группировки Ближнего Востока. Американские студенты в Израиле все равно что красная тряпка перед носом быка.
— И он не знал?
— Ну, когда пули стали свистеть над головой, он кое-что понял, — мама говорила так, словно рассказывала очередную сказку об ухаживаниях и все такое прочее. — Он решил, что это было сексуально, — с улыбкой добавила она. Мама всегда с нежностью отзывается о папе, когда того нет рядом.
— Ну да. Это на него похоже. И что было потом?
— Они поженились и твоя мама, вроде как, ушла в отставку. Перевелась на должность консультанта, — продолжил Райдер. — Только к активному агенту Моссада слово «отставка» не применима. Твоя мама стала работать на американское правительство в антитеррористическом отделе.
— Ты работаешь на ЦРУ? — есть хоть частичка правды в том, что я знаю о маме?
— Нет, — снова рассмеялась мама. — Я работаю на небольшую организацию, штаб-квартира которой находится непосредственно в Белом Доме. Мы работаем независимо от других федеральных агентств. Кроме того, — мама утешительно похлопала меня по колену, — я на самом деле консультант.
— Да, — встрял Райдер. — Последние двадцать восемь лет твоя мама, в основном, консультирует международные и транснациональные корпорации, обучая их представителей защите от террористических нападений, освобождению заложников и все такое в этом духе.
— Получается, что ты затормозила с полевой работой, потому что забеременела? — вопрос у меня получился более саркастическим, чем хотела.
— На какие только жертвы не пойдешь ради своего ребенка, — покачала головой мама, — и все, что получаешь взамен — обиду.
— Ну а с пришельцами ты как давно знакома?
Мама впилась в меня взглядом, полным недоумения.
— Какими пришельцами?
— Э-э… — громко кашлянул Мартини, — может, стоит отложить разговор до тех пор, пока не прибудем на Базу?
— Она не знает? — воскликнула я, но это было все, что я могла сделать.
— Что случилось, принцесса? — зыркнул на меня Кристофер. — Решила подбросить маме работенки?
Зарычав, я бросилась на него и достала бы, несмотря на то что Кристофер отпрянул так, что треснулся головой о стекло, но меня за талию перехватил Мартини.
— Слушай, ты, мелкий хорек, давай разберемся с этим прямо здесь и сейчас, — все же, я смогла схватить его за лацканы пиджака.
— Кэтрин Кэтт! — произнесла мама тоном, который означал, что я вот-вот попаду в беду.
— Он первым начал!
— А я заканчиваю! — мама легонько притянула меня за плечи обратно, и я позволила Мартини прижать меня к себе.
— Кристофер, — обратилась к тому мама, — ты мне нравишься, но, если еще раз при мне оскорбишь мою дочь, я сверну тебе шею. И, поверь, я сделаю это, — мама обвела взглядом всех присутствующих. — Это и остальных касается.
В лимузине повисла мертвая тишина. Гауэр обменялся многозначительным взглядом с Мартини. Показалось, что они как-то молча разрабатывают план побега на случай, если мама начнет бушевать. Кристофер сердито и смущенно засопел. Райдер внимательно изучал окрестности, делая вид, что он тут вообще ни при чем. Я же дулась на Кристофера и пыталась переосмыслить прошлое в свете ошеломительных фактов, что узнала за последние несколько минут.
Затянувшееся молчание прервал звонок сотового. Мы вздрогнули, а я сразу полезла в сумочку. Искать сотовый пришлось чуть дольше обычного — в результате схватки с Мефистофелем вещи в ней перемешались сильнее, чем обычно. В конце концов, мне удалось его отыскать и после шестого звонка я, наконец, приняла вызов:
— Привет, пап!
— Китти, извини, я немного опоздал, не мог отделаться от звонка тети Карен. Как у тебя дела?
Ух ты! Теперь нужно быстро придумать, как ответить на вопрос.
— Гм… очень хорошо, — мы ведь все живы, правда? Значит, не соврала.
— Ты как-то забавно разговариваешь. С тобой все в порядке?
Нет. Но сказать такое папе не лучшая идея.
— Все нормально. Просто я немного устала, пришлось побегать.
— Ты в Гуантанамо? — сразу взял быка за рога папа.
— Нет, пап, я в лимузине, — мне удалось подавить невольно вырывающийся смех.
— О, это и впрямь хорошо. Почести герою. Ну а все остальное в порядке? Или, может, пора звать на подмогу дядю Морта?
— Нет-нет, дядя Морт пусть немного подождет, — я посмотрела на маму, на всякий случай, вдруг решит, что пора звать кавалерию. Мама со мной согласилась.
— Знаешь, я никак не могу дозвониться до твоей мамы, — сказал он. — Скорее всего, ее пустили обратно в самолет.
— Гм… не знаю, почему ты не можешь до нее дозвониться, — сказала я и посмотрела на маму с легко читаемым взглядом: «Что теперь?»
Мама вздохнула, протянула руку. Я передала ей сотовый.
— Привет, дорогой, — сказала она.
Некоторое время они молчали. Похоже, папа пытался адаптироваться к новым условиям.
— Да, я с Китти, — пауза. — Не-е-ет, мы не в Лас-Вегасе, — она посмотрела на меня с беззвучным вопросом: «Что происходит?», а я скорчила рожу, мол, а я чего.
— Нет. Мы в Нью-Йорке, — пауза. — Да, с новыми друзьями Китти из… — я, Мартини и Гауэр одновременно шепотом произнесли: «Национальная безопасность», — из Национальной безопасности. Я сейчас с ними, — пауза. — Да, у них быстрые самолеты, — пауза, мама закатила глаза. — У нас все хорошо. В самом деле, — вздох, теперь уже с открытыми глазами. — Да, это связано с моей работой, — на лице мамы появилось раздражение. — Нет, я не просила их брать с собой Китти. Их не нужно просить, — раздражение сменилось настоящей недовольной гримасой. — Нет, Морта не вызывай. Если мне понадобится подкрепление, я сама вызову подкрепление. Нам не нужно подкрепления. Китти взрослая девочка и делает все отлично. Все, пока.
Очередная пауза выдалась длинной. Я догадалась, что папа начал разглагольствовать. Мама выключилась, это заметно по лицу. Через пару минут ей удалось вклиниться в папин монолог:
— Дорогой, я тебя люблю. И Китти тебя тоже любит. Мы среди агентов Национальной Безопасности, помогаем им разобраться в одном важном деле, поэтому, пожалуйста, перестань беспокоиться.
Перестать беспокоиться? Она рассказывает ему такие страшилки и предлагает не беспокоиться? Я засомневалась, что маме удается справляться с экстренными ситуациями, не прибегая к помощи пистолета.
— Дорогой, послушай меня: у нас все в порядке, — мама снова вдохнула. — Нет, о серых машинах вокруг дома я не знаю… — тут она уловила мои знаки, когда я показывала на Мартини, Гауэра и лимузин, а также на едущий за нами внедорожник. Мама кивнула и продолжила тоном, словно это должно быть очевидно любому: — Наверняка, машины сотрудников Национальной безопасности. Да, они тебя охраняют, — Капитан Очевидность обзавидовался бы. — Да, чтобы ты чувствовал себя в безопасности, — она закатила глаза. — Нет, честно говоря, не думаю, что они впустую тратят налоги. Неужели ты думаешь, что ты мне дорог меньше, чем глупые аризонские совы?
Ну, конечно, их старый спор. Папа, порой, беспокоится об экологии. Я знала этот их спор — он продолжается бесконечно, поэтому, кашлянув, протянула руку:
— Дай, я с ним поговорю.
— Все. Я тебя люблю, дорогой. С тобой еще Китти хочет пообщаться, — завершила мама и передала телефон обратно мне.
— Пап, давай разговаривать так, как дома, — сказала я, с ходу нарвавшись на обычную, напыщенную защитой экологии речь папы.
— Хорошо, — сказал он, и в его голосе явно слышалось расстройство. — Так что на самом деле у вас там происходит?
— Много разного, о чем я тебе уже говорила. Потом обнаружилось, что это дело связано с мамой, так что мы подобрали и ее. Приятно, что вы сразу начали выяснять отношения.
Отец сразу почувствовал вину и раскаялся:
— Извини, котенок. Я не хотел, чтобы ты волновалась. Твоя мама знает, что делает, хоть никогда и не была полевым агентом спецслужб, — папа говорил так убедительно и искренне, что если бы я уже не знала правду, я бы ему поверила.
— Как скажешь. Слушай, пап, мы с этим разберемся. С нами все в порядке, но сейчас мы должны вернуться к работе. Не доверяй никому, кто не потрясающе красив, договорились?
Воцарилась долгая пауза.
— Я не могу определиться, что вы с мамой имеете в виду под словом «красивый», — наконец, смущенно поинтересовался папа.
— Пап, если к двери подойдет мужчина или женщина менее красивый, чем Брэд Питт или Анжелина Джоли, не вздумай открывать дверь.
— А что, ко мне заглянет Анжелина Джоли? — внезапно в папином голосе прозвучало хитрое веселье. Отлично, значит, он в порядке.
— Вряд ли, но кто знает? В любом случае, если в дом будут ломиться люди, менее красивые, чем эти двое, ни за что не пускай их за порог.
— Разумеется. Ты уверена, что находишься среди людей Национальной Безопасности, а не в компании голливудского продюсера?
Как хочется сказать, что так и есть, но уже слишком поздно менять версию.
— Нет, к сожалению, нас никто не пригласил на главные роли. Пап, расслабься. Думаю, можешь даже не звонить каждые два часа, — я увидела кивок мамы. — Мама согласна.
— Уверен, что да, — рассердился папа. — Но я требую регулярных отчетов. От вас обоих.
— Пап!
— Ну, по крайней мере, когда сможете, хотя бы. Я ведь не найду себе места, пока не буду уверен, что мои девочки в безопасности.
Имеет все основания, между прочим.
— Хорошо, пап, обещаю, кто-нибудь из нас позвонит тебе сразу, как только выдастся свободная минутка. Но, повторяю: у нас все в порядке, и мы в безопасности.
Немного соврала.
— Хорошо, котенок. Я тебя люблю. И маму тоже люблю. Передай ей, что я теперь меньше беспокоюсь.
— Передам, пап. Я тоже тебя люблю, — и нажала на кнопку отбоя, после чего сказала маме: — Он больше на нас не злится.
— Это он так говорит, — фыркнула мама.
— Я мог бы с ним поговорить, — предложил Мартини.
— Не стоит, — сказала я. — Что я хочу сейчас больше всего, так это вздремнуть.
— Никаких вздремнуть. С минуты на минуту доберемся до Базы, — сказал Гауэр.
— Я бы согласилась, если б мы поехали в Бруклин, — все присутствующие воззрились на меня непонимающими взглядами.
— Не уверен, что у нас найдется время затесаться на концерт «Бисти Бойз», подруга, — засмеялся Райдер. В лимузине нашелся, по крайней мере, один человек, который меня понимает. И сейчас уже не важно, что он, бывшая модель международного уровня. Я слишком устала, чтоб им восхищаться.
— Жаль, могли бы немного расслабиться. Ой, ну ладно, — воскликнула я на сердитый взгляд Гауэра. — Пока не вернемся на Базу, спать запрещается. А где мы сейчас?
— Подъезжаем к безопасной точке переноса, — ответил Мартини.
— Никак она рядом с ЛаГуардия, я права?
— Я хочу завести много детей, — Мартини обратился к маме. — Но этот вопрос мы еще обсуждаем.
— Поинтересуйся на досуге, сколько и чего она из тебя выжмет прежде, чем примет окончательное решение, — вздохнула мама.