Уайт провел меня в большой конференц-зал. Там уже, в противоположных концах длинного, овального стола, сидели Мартини с Кристофером и сверлили друг друга мрачными взглядами. Похоже, намечается веселая встреча.
Странно блестит конференц-стол. Я предположила, что он сделан из инопланетного материала или, по крайней мере, его тут много. Стулья черного цвета смотрятся достаточно комфортно. Телефонов нет, нет и экранов или телевизионных досок. По всей окружности зал окружает стеклянная стена, так что я почувствовала себя в аквариуме. Впрочем, шут с ним, я устала.
Я демонстративно уселась рядом с Мартини, устроившемуся в дальнем конце стола, получив от Кристофера очередную порцию неприятных взглядов. Я ему ответила тем же, после чего обратила все свое внимание на Уайта и остальных.
Несколько ослепительных сестричек заняли свои места, вслед за ними в зал вошли мама, Гауэр и Райдер. Мама подошла к Кристоферу, что-то ему прошептала. Тот кивнул в ответ и отвернулся, перестав буравить нас с Мартини взглядом. После этого мама присоединилась к нам, заняв место рядом со мной.
— Пожалуйста, попробуй быть вежливой, — тихо сказала она, чтобы ее не услышал больше никто.
Я не в восторге от того, что она выбрала сторону моего врага.
— Конечно, не о чем беспокоиться, — пробормотала я в ответ. — Уже привыкла. А ты, значит, увидела в нем сына, которого всегда тайно хотела, так, что ли?
— Поговорим об этом в следующий раз, — со вздохом сказала мама.
Тем временем в зал заходили еще женщины и агенты-мужчины. В итоге, конференц-зал оказался переполнен. Гауэр с Райдером заняли места у стен напротив друг друга в центре конференц-стола. Кроме Кристофера, Мартини и Уайта все стояли. Я нашла такой факт весьма интересным, только обдумать его придется немного позже.
— Обойдемся без вступительных слов, — сказал Уайт, тем самым заставляя наступить в зале тишине. — У мисс Кэтт сегодня был длинный и трудный день, так что я хочу закончить с этим делом как можно быстрее.
Мартини что-то сделал на поверхности стола и вдруг кусок столешницы превратился в небольшой, немного странноватый экран. На нем демонстрировалась какая-то видеозапись и, похоже, только для меня. Скосив взгляд, я увидела, что перед мамой и Мартини раскрылись свои экраны, на них демонстрировалось то же самое видео.
Мы смотрели репортаж о том, что случилось у здания суда.
— Ты же знаешь, что я никогда не хожу во вчерашней одежде, — прошептала я маме. — А здесь я смотрюсь, словно спала в этом костюме.
— Я так и поняла, — задорно улыбнулась мама. — Но это ты.
— Я что, на самом деле так выглядела?
— Да, — подтвердил Мартини. — Не волнуйся, я лично считаю, что от этого ты выглядишь не менее сексуально.
— Слава Богу. А по мне, так я похожа на гепарда, обколовшегося наркотиками, — я посмотрела на Уайта. — Почему мы на это смотрим? Это же подделка.
— Я хотел, чтобы вы увидели, что показали в средствах массовой информации, — кивнул тот. — В дальнейшем это может иметь большое значение.
— К примеру, почему Мефистофель или один из его приятелей пытался убить меня или пригласить присоединиться к их эксклюзивному клубу?
— Да, — у Уайта хватило совести выглядеть немного несчастным.
— Отлично. Я увидела. На самом деле все было немного более захватывающе.
Уайт кивнул, видео на экране тут же поменялось. На этот раз шли кадры, показывающие то, что происходило на самом деле. Я снова смотрела на человека с вырастающими из спины крыльями, снова смотрела на произошедшую после этого трагедию. Сейчас это выглядело еще ужасней, но так оно и было на самом деле. Когда это происходило, я только видела, как он убивает свою жену, дальнейшее прошло мимо меня, потому что я сосредоточилась на том, чтобы его остановить. Сейчас, когда знала, что сверхсущество остановлено, смогла сосредоточиться на том, что происходило вокруг. Было тошно. Во всех смыслах.
Мартини нащупал под столом мою ладонь, сжал ее. Я ответила, сжала в ответ его ладонь сильнее и не отпускала. Вот оно, преимущество находиться рядом с эмпатом. Мне начинает нравиться.
— Что-нибудь можете рассказать еще, кроме того, что мы уже видели в этом репортаже? — спросил у меня Уайт.
— Понятия не имею, — должна признать, что увидела в этом репортаже много чего такого, чего не видела, когда все происходило на самом деле. — Ваши камеры захватили больше, чем я смогла увидеть.
— Это не наши камеры, — поправил Кристофер. — Этот репортаж мы сделали из множества видеозаписей частных лиц, — он посмотрел на отца. — По крайней мере, дюжина телефонов с видеокамерами и пара настоящих видеокамер. Все, что мне удалось отловить и сделать из них эту картинку. Мы должны были изменить все записи и убедиться в соответствии снятого материала.
Уайта, похоже, это не впечатлило, как и остальных, так что я решила побыть немного Сьюзи из команды поддержки:
— Отличная работа. Гладкая и без видимых косяков.
— Я сообщу команде, что ты оценила их работу, — тихо огрызнулся в ответ Кристофер.
— Есть даже панорамные кадры, — я видела их, кто-то из снимающих снял происходящее со зданием суда, вовсе не интересуясь моей битвой со сверхсуществом. — Кто-то снимал верхние этажи здания, я права? — потому что заметила вспышку света на верхних этажах здания, что не вписывалось в общую картину. — Хм… Можно перемотать запись назад?
— Конечно, — тут же откликнулся Мартини и начал управлять видеозаписью. — Скажи, что ищешь?
— Вот! Остановись! — я дождалась, когда снова увижу вспышку. — Чуть вперед… Вот! Прямо здесь!
Мартини нажал на паузу, а я показала на девятый этаж. Там было что-то знакомое.
— Можешь увеличить?
Не успела попросить, а Джефф уже все сделал. Теперь мы смотрели на одно из окон девятого этажа здания суда. Там стояли люди, наблюдающие за резней внизу и двое из них стояли почти вплотную у окна. Один из них одет в костюм и выглядит очень знакомо.
Несколько долгих мгновений мы смотрели на это окно.
— И что в нем особенного? — наконец, спросила мама.
Похоже, она озвучила вопрос, интересовавший всех присутствующих.
Ничего из того, что произошло за сегодняшний день, не удивило меня больше, чем слова Кристофера:
— Я вижу, — сказал он, и в его голосе не было ни гнева, ни неприятности. Кристофер шокирован увиденным. — Как Китти может быть внизу, на улице и сражаться с сверхсуществом, если она наблюдает за происходящим из этого окна?
— Получите в нагрузку вторую «меня», — сказала я, стараясь не запаниковать. Мартини еще сильнее сжал мою ладонь и увеличил картинку еще больше. Теперь «меня» можно было легко рассмотреть, а так же человека, стоящего рядом со «мной», хоть картинка и осталась нечеткой.
— Рональд Йейтс, — со свинцом в голосе произнесла мама.
Если бы этот зал был заполнен людьми, началось бы столпотворение. Но людей среди пришельцев не так много, так что все молча изучали застывшее изображение. Мне стало немного легче, когда поняла, что никто не собирается устраивать мне допрос на предмет, как я умудрилась быть в двух местах одновременно.
— Джефф, — заговорил Кристофер, — здесь нужны мы оба.
— Точно, — Мартини отпустил мою ладонь и встал.
Он подошел к центру стола, так же как и Кристофер. Уайт и две женщины молча освободили места.
На всех экранах конференц-стола застыло изображение окна девятого этажа здания суда, за которым стояла «я» рядом с приятелем, Рональдом Йейтсом. Он обнимал «меня» за талию, от чего меня начало подташнивать.
Кристофер положил ладонь на «мое» изображение, Мартини накрыл ладонь двоюродного брата. Это было похоже на некий ритуал напарников, собиравшихся сделать опасную работу, только ладони остались неподвижны.
Последовавшая минута показалась самой длинной в моей жизни, после чего Мартини с Кристофером отняли ладони от экрана и посмотрели друг на друга.
— Это не она, — сказал Кристофер.
— Да, это вообще не человек, — согласился Мартини.
— Что, черт возьми, происходит? — спросила мама, сорвав вопрос с языка.
— Не то, чтобы я спорила, но как вы узнали, что это не я?
— На Альфа-Центавра мы получаем разные таланты, — все молчали, поэтому ответил Гауэр. — Некоторые из них странные, некоторые обычные, правда, для землян они все равно выглядят необычно. Джефф, наш самый сильный эмпат, а Кристофер — самый сильный мастер по созданию иллюзий.
— И как это работает?
— Нужно только заранее прикоснуться к реальному человеку, к образу которого собираешься прикоснуться, — сумел улыбнуться Гауэр, — и хоть немного его знать. Наши мастера иллюзий могут манипулировать и со старыми фотографиями. Это общая черта нашей родной планеты.
— Земные племена, которые до сих пор считают, что в фотографиях и картинах запечатлеваются так же и их души, в некоторой степени, правы, — подхватил Кристофер. — Фотографии и видео копируют образ души и сознания так же, как образ тела.
— Да, если бы мы до сих пор болтались на Альфа-Центавра, Кристофер стал бы художником, — добавил Мартини.
— Художественный талант? — подозрительно спросила мама.
— На Альфа-Центавра, — Кристофер пожал плечами. — Здесь, на Земле, для работы тоже полезное умение.
— Как прослушивание по телефону, только по-другому, — предположила я.
— Твой ум уникален, — Кристофер покачал головой. — Я хочу сказать, уникальна его работа.
Мама положила руку на мое плечо прежде, чем я смогла найти подходящий ответ.
— Да, но ты говоришь, что в этом образе нет разума Китти.
— Так и есть, — опередил Кристофера Мартини, наверное, чтобы не дать мне повода снова вцепиться тому в горло. — Через Кристофера я чувствую людей на фотографиях и рисунках. На записи — не землянка. И не центаврийка. Понятия не имею, что это такое, но точно не Китти.
— Думаю, это машина, — сказал Кристофер. — В ней вообще нет человеческого разума. Близко, но, одновременно, очень отличается.
— И он жалуется, когда я говорю то же самое, — пробормотала я маме.
— Давай это обсудим позже, — шепнула в ответ мама. — На самом деле обсудим, — и потом заговорила громче: — Но большой вопрос — зачем?
Все молчали. Тогда я решила зайти к вопросу с другой стороны, чтобы только не трогать Кристофера.
— Что можно сказать о человеке, который обнимает, как предполагается, меня? Это на самом деле Йейтс?
— Хороший вопрос, — кивнул Кристофер, и я чуть в обморок не упала. Они с Мартини снова наложили на застывший видеокадр ладони. На этот раз все прошло быстрее.
— О, да, это он, — сказал Кристофер, как только ладони оторвались от экрана. Голос его звучал задумчиво.
— На этот раз в два раза быстрее справились.
— Все сверхсущества для нас… неприятны, — ответил Гауэр, а я смотрела, как одна из женщин подала Кристоферу с Мартини салфетки, и мужчины начали вытирать ладони, словно в чем-то испачкались.
— Как он смог так быстро перебраться из Аризоны в Нью-Йорк, чтобы успеть напасть на маму?
— На частном реактивном самолете это можно сделать очень просто, — ответил Райдер. — Ему даже не нужно доказывать свои полномочия. Просто добрался до аэродрома, сел в личный СЗТ, и ты на месте. Между двумя нападениями прошло несколько часов, вполне можно успеть.
— СЗТ? — вот появилось еще что-то, о чем понятия не имею.
— Сверхзвуковой транспорт, — расшифровала мама. — Хорошо, пусть так, пусть их у него даже больше чем один. Но, опять же, зачем?
И снова тишина в зале. Приятно думать, что эти умники-инопланетяне чего-то не знают. Что уж говорить обо мне, землянке. Впрочем, еще двое землян в зале держат рот на замке, так что я решила последовать их примеру.
Некоторое время прием работал. Проблема в том, что просто сидеть в тишине я не могу, мозг продолжает работать, решая, что делать. Первые полминуты мозг блуждал, вспоминая прошедший день: я целую Мартини; обнаруживаю, что моя мама не та, за кого себя выдавала все это время; поцелуй Мартини; небольшой шок, когда поняла, что один из команды оказался не просто человеком, а топ-фотомоделью; снова поцелуй Мартини. Интересно, а Райдер с Гауэром ходят в клубы или уединяются, чтобы остаться наедине? А что собирается делать папа в ближайшее время? Ничего из этого не подвело меня к разгадке, кроме, разве что, твердого решения поспать в обнимку с Мартини.
Тогда я заставила себя думать о деле. Почему я? Нет, правда, почему я? Во мне нет ничего особенного. Да, я дочь женщины, королевы борьбы с терроризмом, но сама-то я здесь ни при чем.
Что-то в этом всем есть. Что мама говорила про Йейтса в первый раз? Не то, что он чудовище и не то, что он магнат, хоть и отвратительный. Она назвала его главой террористической организации, о которой я никогда не слышала. Но мама о нем слышала.
Поэтому, наверняка, сие означает, что и Йейтс слышал о маме.