Маму с Гауэром нашли у большого экрана, он словно сошел из какого-то фильма про будущее — прозрачное светящееся стекло с двигающейся картинкой с то и дело появляющимися надписями. Я решила не обращать на него внимания.
— Где папа?
— Уже на подходе. Он отказался проходить через врата, — мамин голос звучал устало и раздраженно.
— Почему?
Тут я услышала лай и шипение. Посмотрев через плечо Гауэра, увидела четырех агентов, надо думать, сопровождающие папу. Они еле удерживали четырех больших собак. Псы рвались в нашу сторону так, как только могут рваться возбужденные собаки. И все они рвались ко мне.
— Он не позволил нам провести их всех через врата, — попытался оправдываться один из агентов и тут из его ладоней вырвался поводок.
Как только одна собака оказалась на свободе, трое остальных стали вырываться еще неистовее и очень быстро вырвали поводки из рук агентов.
Дадли, немецкий дог, первым ткнулся в меня. От неожиданности я покачнулась, но Мартини, к счастью, вовремя среагировал, удержав меня. Дотти, далматин, уже был рядом, прыгал и радостно скулил. Дюк, черный лабрадор, присоединился к куче, а следом за ним не менее любимый питбуль Дочесс. Да, родители всем собакам дали имена на «Д». Идея просто очаровательная.
— Они долго не видели тебя, — пыхтя, сказал папа. Он тащил огромный чемодан на колесиках и сразу три кошачьих ящика.
— Смотрю, мы сюда переезжаем, — сказала мама, обращаясь к Гауэру.
— И ни одной птицы? — поинтересовался у меня Мартини. Я хотела было ответить, но Дочесс лизнул меня, а я попыталась увернуться, чтобы не поцеловать питбуля в ответ при Мартини.
— Они сказали, что я должен взять с собой всех домашних животных, — сказал папа, кивнув маме.
— Да, Сол, хороший план, — вздохнула мама. — Может, поставишь кошек на пол?
— Они боятся, — покачал головой папа, — и не без оснований.
— Я хотела бы, чтобы ты меня обнял, — с усмешкой сказала мама.
Гауэр подхватил кошачьи ящики из рук папы и мама, наконец, смогла позволить папе обнять себя.
— Котенок, ты в порядке? — спросил папа, одной рукой обнимая маму, другой пожал руку Мартини с дежурным видом, что давал любому парню, находящемуся рядом со мной.
— Просто отлично, пап. Сейчас я вся в собачьей слюне, но все равно отлично, — я, наконец, избавилась от собак, подтолкнув их к Мартини: теперь тот пытался двумя руками гладить сразу всех. То, как он это проделывал, на меня произвело неизгладимое впечатление, но, когда посмотрела на папу, в его взгляде ясно читалось, что Мартини мне не пара и я должна держаться от него подальше.
— Кто этот осьминог? — спросил папа, подтверждая интуитивную догадку его реакции, основанную на опыте всей моей короткой жизни.
— Джефф Мартини, — сказала мама. — Он сыграл основную роль в том, что мы с Китти до сих пор живы. Пол Гауэр, — продолжила она, кивнув в сторону Пола. — Тоже один из наших защитников.
Защитников? Я думала, что это мы с мамой сделали большую часть работы, но решила заткнуться и помолчать. В конце концов, я понятия не имею, сколь много папа знает о маминой тайной жизни.
— Рад с вами познакомиться, — улыбнулся Гауэру папа, а в сторону Мартини всего лишь хмыкнул.
— Вижу, я проделал хорошую работу по воссоединению семьи, — сказал, обращаясь ко мне Мартини, и в это время Дадли схватил его челюстями за руку.
— Щелкни его по носу. Когда он заигрывается, так мы намекаем ему, что пора остановиться.
— Я уже заскучал по твоей рыбе, — Мартини избавился от Дадли, но только для того, чтобы ему на смену пришел Дочесс. Питбуль любил облизывать лица.
— Милый зверинец, — позади раздался голос Кристофера.
Мне удалось не сжать ладони в кулаки.
— Ты говорил, что все наши домашние животные в безопасности, — обернувшись, напомнила ему я.
— Обычно мы увозим их в питомник.
Я собралась было запротестовать, но меня прервал папа:
— Не бывать тому, чтобы моих питомцев запирали в какой-то тюрьме! Они — часть семьи и останутся с нами, — папа посмотрел на Кристофера тем же взглядом, что и на Мартини.
— Да, они останутся с вами, — усмехнулся Кристофер. — Анджела, для вас мы приготовили большой люкс. Багаж уже там.
Анджела? Как он смеет обращаться к моей маме по имени? Захотелось закричать.
Мама сияюще улыбнулась Кристоферу:
— Спасибо, ты милый. Я хотела бы попасть туда и попробовать отдохнуть. Будет нелегко, но придется постараться.
Они с Кристофером усмехнулись, я же постаралась успокоиться, а то уже на грани, еще немного и гневом подавлюсь.
— Быстренько давайте, быстренько, — обернулся папа к четырем агентам, которых, наверное, принял за личных носильщиков. — Не стоит дергать собак за поводки. Они нормально реагируют на нежные руки и твердый голос.
Да, но только одного из нас троих. Наши собаки хорошо обучены, но они еще могут и загрызть, если вдруг папа окажется не в настроении, чтобы держать их в узде. А у папы никогда не бывает такого настроения.
Агенты потащили за собой собак, мама с папой последовали за ними. Папа прихватил свой огромный чемодан, Кристофер же забрал ящики с кошками из рук Гауэра.
— Я заберу их в свою комнату, — он посмотрел на меня. — Хочешь поздороваться с ними, прежде чем я их унесу? Как бы ни взбесились.
— Они боятся, — сказала я, подходя к ящикам.
— Потому, что они умные, — тихо сказал Кристофер.
Я посмотрела на него. Не похоже, чтобы он снова надо мной издевается.
— Да.
— С тобой все нормально? — так же тихо поинтересовался Кристофер.
Я с трудом уняла злость.
— Устала. Слишком много событий.
— Погладь одну из кошек, сразу почувствуешь себя лучше.
Я бы и не прочь погладить их всех, только, несмотря на то, что они выглядят спокойными, пробовать просовывать пальцы сквозь сетку дверцы, все же, не безопасно, если нет желания лишиться пальца. И открывать дверцы тоже идея не из умных.
— Я наведаюсь к ним, когда они освоятся на месте.
— Со мной им будет хорошо, — Кристофер развернулся и зашагал прочь, сделав вид, что я оскорбила его лично. Так много беспокойства обо мне, аж приятно стало. — Позаботишься о принцессе? — бросил он через плечо в сторону Мартини.
— Ага. Только умоюсь да причешусь, — тихо буркнул мне Джефф, как только Кристофер отошел подальше, а потом поинтересовался у Гауэра: — Мы тебе еще нужны?
Я с трудом подавила зевок.
— Нет. Располагайтесь, отдыхайте, — сказал Гауэр. — Об остальном подумаем завтра. Все базы приведены в состояние повышенной готовности, так что мы должны быть бодрыми. Спокойной ночи, Китти. Если что, я тебя позову.
— Конечно, конечно, мы же все друзья, — зевнув, сказала я. Ну не смогла приглушить. — Даже мистер Стервозный.
— Пошли уже, — обнял меня Мартини, — скроемся от всех.
Мы отправились к лифту, тому, в котором оставили Клаудию и Лоррейн. Заметно, что мама с папой прошли этим же путем — путь усеивает собачья шерсть и слюни.
— На какой этаж отправляемся? — голова почти падала, пришлось прислонить ее к плечу Мартини, чтобы не дать свалиться на грудь или откинуться назад. Последний поцелуй был так давно.
Зашли в лифт и, как только дверь закрылась, Мартини поднял меня на руки.
— Отправимся на переходной этаж, восьмой.
— Сверху или снизу? — сонно спросила я, прижавшись лицом к его шее. Хорошая шея, поспать самое то.
— Э-э… где-то посреди. В любом случае, ты его увидишь.
— М-м-м, хорошо, — удалось сказать мне. Я не сплю, хотя близко к тому.
Почувствовала, как остановился лифт, но желания оглядываться по сторонам не появилось вовсе. Мартини вынес меня в какое-то помещение, я его приняла за холл, хотя оно могло оказаться залом для танцев, но я не обратила на него никакого внимания. Мартини остановился на пару секунд, я услышала тихий свистящий звук, он снова пошел, а потом поставил меня на пол.
— Вот твоя комната. Завтра покажу, где твои вещи, — держа меня за руку, он провел меня через что-то вроде гостиной в спальню. В углу расположился шкаф, Мартини раскрыл крайнюю дверцу.
— Здесь белая пижама и синие штаны твоего размера. Комнату обставили для твоих нужд. Там, — он указал на дверь напротив, — ванна. Но, думаю, ты сейчас не в том состоянии, чтобы ей пользоваться, — Мартини наклонился и поцеловал меня в лоб. — Сможешь самостоятельно раздеться?
Ничего романтического в вопросе не было. Подумалось, что ответь я «нет», он разденет меня и переоденет в пижаму. Отрадно, но чувствую, если он начнет переодевать меня, уснуть уже не удастся.
— Да. Думаю, да.
— Хорошо. Если я буду тебе нужен, я неподалеку, через пару дверей на этом же этаже, — он снова поцеловал меня в лоб. — Ложись в постель, моя мисс Китти.
— Лад-но, — ответила я, зевая на каждом слоге.
Мартини вышел из комнаты, мне удалось выбраться из одежды, набросить пижаму. Откинув одеяло, я упала в постель, прижалась к подушкам и, уже почти уснув, натянула одеяло на себя.
Прежде, чем уснуть окончательно, передо мной промелькнули фотографии с туалетного столика моей квартиры. Промелькнуло что-то про Кристофера, перебирающего мои фотографии. Наверное, подсознание хотело обратить на что-то внимание, но усталость взяла свое прежде, чем сумела сосредоточиться, не говоря уже о том, чтобы понять, что это может быть.