Услышав раздражающий звуковой сигнал, я поняла — что-то вроде будильника и решила не обращать на него внимания. Только сигнал и не подумал заткнуться.
Я лежала с краю кровати, спиной прижавшись к Мартини, спеленутая его руками. Мы, наконец, уснули после того, как после активного занятия сексом поменяли постельное белье, и сейчас у меня не было никакого желания покидать ни постель, ни менять положение, но чертов сигнал никак не хотел затихать.
Открыв глаза, я пошарила взглядом по прикроватной тумбочке и не обнаружила будильника. Тем не менее, ночник, или что там подсвечивало ночью, светит ярче, так ярко, словно мы находимся не под землей, а на окнах отсутствуют занавески, и солнечные лучи со всей дури вламываются в комнату.
Я почувствовала, как заворочался Мартини.
— Джефф, можешь отключить будильник?
— Нет, — он зевнул и поцеловал меня в макушку. — Не беспокойся, он будет трезвонить до тех пор, пока мы не встанем с постели.
Отлично, я попала в Корпус Экстремальной Подготовки боевиков.
— Почему мы должны вставать сейчас?
— Чтобы у нас было время подготовиться и вовремя отправиться работать.
Он перелез через меня, наши взгляды встретились. Джефф стал целовать меня до тех пор, пока каждая частичка меня не проснулась и я не потянулась, готовясь подниматься. Джефф встал, но будильник звонить не перестал.
— Тебе тоже придется встать. Будильник не прекратит звонить, пока на кровати кто-то лежит.
С этими словами он отправился в ванную.
— Значит, в твоей комнате будильник будет звонить бесконечно? — я подползла к самому краю кровати и села, но и этого, к сожалению, оказалось недостаточно, чтобы чертов будильник перестал трезвонить.
— Нет. В моей комнате никого нет, так что будить никого не нужно, — тут он выглянул из ванной. — Но мне приятно, что ты беспокоишься о том, не скрываю ли я где-то жену.
Мне удалось встать, и раздражающий звук отключился. Какое облегчение. Я села обратно и он начал звонить по новой.
— Ненавижу эту гадость.
Я встала, прислонилась к стене. Звук тишины приветствовал меня. Наконец-то.
— Зато эффективно.
— Не хватает только повтора.
— У нас такого нет.
— Догадалась, — и тут в голову пришла мысль. — Хм, Джефф? А как ты собираешься одеваться? Никто же не знает, что ты провел ночь у меня? — особенно не хочется, чтобы об этом узнали родители. Не важно, что об этом узнает кто-то еще, но мысль, что такая новость доберется до папы, обдала меня ледяной волной так, что я мигом проснулась окончательно.
— Не знаю. Рассчитывал, что просто пройду по коридору и оденусь.
— Так просто?
— Да, — он снова выглянул из ванной, — так просто, — тут его лицо изменилось и стало выглядеть немного пришибленным. — Ты не хочешь, чтобы об этом кто-то узнал, не так ли?
— Что ты имеешь в виду?
— Ты чувствуешь вину и стыд и хочешь это скрыть.
— Что заставляет тебя так думать?
Теперь его лицо приняло выражение, от которого я себя почувствовала глупой.
— Я эмпат, не забыла?
— Ах, да. Но это не то, о чем ты подумал или почувствовал, — я зашла в ванную и обняла его. — Все эти чувства присутствуют только из-за того, что в коридор выходят двери комнаты, где поселили папу с мамой. Я не хочу, чтобы родители до поры, до времени об этом знали. Мы знакомы только день, Джефф. Может для тебя это и нормально, но я не хочу волновать предков, не хочу, чтобы они узнали, что я занималась сексом с парнем, с которым только что познакомилась.
— Не говоря уже о том, что парень, с которым ты только что познакомилась, к тому же еще и с другой планеты,
— Не думаю, что мама этим озаботится, — продолжила я. — Да и папа тоже, когда узнает вас всех получше. Но… гм… им будет неприятно узнать, что их дочь шлюха.
Мартини положил ладони на мои плечи, подвинулся ближе. Посмотрев на него, я увидела взгляд, полный замешательства и потрясения.
— Ты не шлюха. Почему ты так сказала? Потому что переспала со мной? — во взгляде появились боль и разочарование.
Я вспомнила разговор с Клаудией и Лоррейн, и вдруг подумалось, что впечатление подавляющего доверия Мартини к этим двум девицам может означать, что когда-то между ними было нечто большее, чем рабочие отношения.
— Нет, — сказала я настолько нежно, как только могла. — Джефф, уверена — ты великолепен. Ты умный и смешной. У тебя самый лучший поцелуй, уверена, на обоих планетах. И у меня до сих пор никого не было, кто довел меня до такого состояния, как ты. Мне даже не стыдно признаться, что мы на самом деле подходим друг к другу. Но для женщин это немного другое, чем для мужчин.
Он все еще смотрел на меня потрясенно, но уже в меньшей степени. Еще одна мысль посетила разум. Вторая за утро. Похоже, новый личный рекорд.
— Со сколькими земными женщинами ты уже встречался?
— Не так, чтобы со многими, — он пожал плечами и отвернулся.
— Сколько это, «не со многими»? — я повернула его голову обратно. Хочу видеть его глаза.
— Хочешь, чтобы я посчитал? — я кивнула. — Горстка. Меньше десяти.
Мне удалось удержать челюсть от грохания на пол. В этом смысле я знала намного больше парней. Самая настоящая шлюха.
— Как насчет центурианских женщин?
— Ну, в подростковом возрасте, конечно, много. В смысле, лет за десять, — сглотнул он. — Но знаешь, чем старше они становятся, тем больше хотят чего-то другого.
— Кого-то поумнее и гораздо менее привлекательного? — не могу ничего с собой поделать. Это вообще невозможно понять: как можно отдавать предпочтение пусть и гениальным, но внешне безобразным? И, даже если Мартини знавал всего около двух десятков женщин, я все еще лидирую. В номинации «шлюха месяца» я — победитель. По крайней мере, в этой комнате.
— Я все еще думаю над тем, как ты себя назвала, — он по-прежнему выглядит несчастным.
— Ну, это я так назвала. Джефф, для женщин это так и есть, по крайней мере, земной народ в этом уверен. Человек может со многими встречаться, даже переспать на первом свидании и о нем никто ничего плохого не подумает, если он жеребец. А женщину, которая делает то же самое, даже если она свободна, считают шлюхой, а то и того хуже.
— А-а, один из земных двойных стандартов, — с облегчением произнес Джефф, словно это была старая шляпа. — Как и все остальные предрассудки, основанные на одних правилах для одних и других правилах для других.
Похоже, они это изучали в центаврийской школе. Мартини сейчас говорит так, словно обсуждает концепцию, а не ситуацию, в которую сам же и попал.
— А что, у центаврийцев нет гендерных двойных стандартов?
— Нет. У нас нет и сексуальных предрассудков или предпочтений, к примеру, в выборе партнера по цвету кожи, — в его взгляде проскользнуло нечто, что я приняла за попытку сказать мне что-то этакое. — Еще вопросы есть?
Я решила воспользоваться советом Райдера и поинтересоваться, почему выбрали именно Мартини и его команду для бессрочной командировки на Землю.
— Почему ты, твоя семья и другие были посланы сюда. Почему вас выбрали, чтобы помогать нам?
— Нам нужно быстро принять душ и одеться.
Бинго. Он явно не хочет отвечать на этот вопрос, так что стало ясно — это как-то связано с предыдущим разговором.
Хороший секс должен помочь умственным синапсам заставить работать мозг так, словно я уже работала несколько часов и поглотила целый литр кофе.
— Что вы наделали на Альфа-Центавра и как это соотноситься с тем, что вы оказались здесь, на Земле? О, никакого душа или одевания, пока не ответишь на мой вопрос. И учти, сегодня я достаточно пресытилась, так что если начнешь меня целовать, это меня не отвлечет.
— Черт, — вздохнул Джефф и отвернулся, завозившись с душем, после чего через плечо коротко буркнул: — Религиозный вопрос.
— Как так?
Я увидела, как под кожей напряглись его мышцы. Я погладила эти бугорки и почувствовала, как он начал расслабляться.
— На Альфа-Центавра только одна официальная религия, — наконец, сказал он.
— А вы все — часть неофициальной?
— Да, — он попробовал воду, шагнул в душ, вроде бы как что-то там посмотреть повнимательнее. Я потянулась за ним.
Это было прекрасно и я позволила Джеффу немного больше, чем помочь помыться в проточной воде. Ладно, я позволила ему намного больше, занявшись со мной любовью прямо в душе. Это было умопомрачительно, впрочем, как всегда. Я снова порадовалась, что все эти комнаты звукоизолированы, особенно услышав отразившееся эхо, когда Джефф прислонил меня спиной к стене. Я обхватила ногами его тело во время второго из четырех оргазмов. Это был уже не душ, но я не жалуюсь. Потом уберемся, если понадобится.
Когда мы вышли из ванной, обернутые в махровые полотенца и я снова смогла связно говорить, решила возобновить прерванный разговор.
— Значит, это был религиозный вопрос. У нас на Земле тьма религиозных разногласий и я не понимаю, почему ты не хочешь мне об этом рассказать. Вы, ребята, случаем, не дьяволопоклонники?
— Нет, — поморщился Джефф и поплотнее завернулся в полотенце. — Хотя это и часть проблемы.
— Давай, Джефф, — подтолкнула я его. — Просто расскажи. Всебудет хорошо. Ты с другой планеты, у тебя два сердца, за пару секунд преодолеваешь восемьдесят километров и, к тому же, бог секса. Думаю, я готова, даже если в наших религиозных взглядах обнаружится какое-то отличие.
— В том и вопрос, — вздохнул он. — Между нашими религиями нет большой разницы.
Уже интригующе.
— Я хочу объяснений. И чуть побольше слов, нежели ты до сих пор произнес.
— Хорошо, хорошо, — Мартини закатил глаза. — продолжаю. Наш мир — мир санкционированной религии, которая похожа на большинство земных религий. Все создано богом, все хорошие после смерти уходят на небо, плохие отправляются в ад.
— Хорошо. Так в чем тогда проблема? — тут я поняла, что из одежды у меня только то, в чем я была вчера. Супер.
— В шкафу лежит чистое белье и одежда, — сказал Мартини. — Они должны быть твоего размера, но чуть позже мы перевезем сюда из квартиры все твои вещи.
— Как…
— Эмпатия. Я уловил твое беспокойство, когда ты посмотрела на шкаф. Стараюсь предугадывать.
— Умник, блин, — открыв нижний ящик, я обнаружила нижнее белье, включая бюстгальтеры. Они мне подошли. Очко в плюс инопланетным технологиям. — Ладно, отлично. Вернемся к религии.
— Раз мы должны это выяснить. Мировая религия не верит в искупление. В принципе. Если ты совершил убийство, то отправляешься в ад. Тебе может быть жаль, ты можешь раскаяться, захочешь искупить, но, чтобы ни делал, ничего не поможет спасти твою душу.
— Отвратительно. И что, это помогает снизить уровень преступлений?
— Исходя из того, что я сказал, да, по большей части. Но… мы верим, что…
В его голосе я услышала страх. Неужели он боится, что из-за религиозных убеждений его настигнут и покарают даже здесь, на другой планете?
— Во что же вы верите?
— Мы не верим, что это так. Мы верим, что душу можно выкупить, что ошибку можно искупить. Мы верим, что человек должен делать правильные вещи, потому что это его право, а не потому, что существует угроза душе на вечные муки. И, — Мартини говорил с трудом, словно клещами вытаскивал слова, — мы не верим, что появились на планете в один прекрасный день. Мы верим, что наша цивилизация появились в результате эволюции.
На некоторое время в комнате стало тихо.
— Сколько времени на Альфа Центавра развивается наука? Давно? В смысле, вы построили озоновый щит, не так ли?
— Мои люди построили озоновый щит. Способности к научным дисциплинам в нас сильнее, чем у остальных во всем мире.
— Поэтому вы и пришли на Землю, потому что у вас сильнее способность к научным дисциплинам?
Мартини посмотрел на меня ничего не выражающим взглядом, а лицо его превратилось в камень.
— Нет. Мы были отправлены сюда, потому что это был удачный способ избавиться от нас. Мы были единственными, кто утверждал, что может помочь. Мы были единственными, кто сделал защиту для нашей планеты. И мы были единственными, кто понял, что из-за этого щита паразиты отправятся к вам. Это было идеальное политическое решение — помочь Земле и, в то же время, изгнать неугодных. Двух зайцев одним выстрелом.
— За исключением того, что вы уже никогда не увидите свой мир, несмотря на то, что делаете.
Джефф кивнул.
— У тех из нас, кто вышел замуж или женился на ком-то из обычных людей, был выбор. Они могли остаться там. Было всего несколько таких случаев. Остальные семьи и ближайшие родственники вместе с нами ушли на Землю. Но смешанных браков было немного, по целому ряду причин. Так что здесь нас довольно мало.
— Получается, твою религию можно выбрать или отвергнуть?
— Не совсем так. Мы с этим родились. И мы ни на что не претендуем. У нас не все похожи друг на друга, но мы все связаны кровью, если проследить на пару десятков поколений назад. Все вышли из обычных семей.
Так и есть. Я поняла, что это как-то смутно знакомо звучит.
— Все хорошо, Джефф, — я крепко обняла Мартини. — Я не ужаснулась, не отвернулась, и даже легкого шока не обнаружилось. В конце концов, мы с тобой выбрали партнера с другой планеты и должны держаться вместе.