Мартини медленно отстранился и провел по моему лицу ладонью.
— Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, Джефф.
— Ничто в этом мире не имеет для меня значении больше, чем ты, — он покачал головой. — Твое счастье, твоя безопасность. Я бы запер тебя в Научном Центре, чтобы уберечь от подобной сегодняшней ситуации, но знаю, что ты как-нибудь выкрутишься.
— Выкручусь, потому что не позволю ничему с тобой случиться.
— Я знаю, — он слегка улыбнулся. — Так я говорю себе каждый раз, когда мы подвергаемся опасности. По крайней мере, я рядом с тобой, чтобы ловить тебя, когда ты падаешь.
Это в буквальном смысле, если что. В прошлом я падала с большой высоты несколько раз, и ему удавалось каждый раз ловить меня, прежде, чем я грохалась на землю.
— Кто-то должен приглядывать, чтобы твои сердца бились в унисон, — это тоже буквально. Я вонзила шприц с адреналином в его сердце на второй же день после знакомства. На грани романтики, своего рода наша фишка — он ловит меня, когда я падаю с большой высоты, я вонзаю в его сердце шприц с адреналином. Наверное, мы адреналиновые наркоманы, Сид и Нэнси отряда «Центурион».
Он поднялся, задержавшись на мгновение, чтобы погладить мою грудь. Я застегнула ширинку на его брюках. Каждый раз, когда я это делала, мы рисковали повторить провалиться в любовное неистовство. Я бы рискнула, но, прежде, чем успела предложить, зазвонил телефон.
Вздохнув, я подошла к двери. Пока я рылась в сумочке в поисках телефона, Мартини надел на меня трусики. Воспользовавшись моментом, он снова начал меня поглаживать, но, когда я ответила на звонок, остановился. Ненавижу того, кто мне звонит.
— Подруга, надеюсь, вы успели одеться, потому что нам пора отправляться.
— Ненавижу тебя, Джеймс.
— Уверен, что да, — засмеялся он. — Просто хотел напомнить, мы должны были лететь еще вчера.
Райдер сообщил номер терминала выхода на посадку, и я отключила телефон, кинула его обратно в сумочку.
— Джеймс говорит, что мы должны спешить.
Мартини поправил на мне юбку, воспользовавшись возможностью еще раз погладить мою кожу.
— Не могу найти твою туфлю, — он протянул мне одну из пары.
— Я их сбросила.
— Этот застрял в потолке.
— Я не виновата, что они на шпильках.
— Я не жалуюсь, просто говорю, что не могу найти вторую.
Закончив причесывать волосы, я осмотрелась.
— О, вот она.
Туфля застряла между рулонами туалетной бумаги.
— Как он туда попал?
— Без понятия. Я не обращала внимания ни на что, кроме тебя.
— Ну, так и должно быть.
Он опустился на колени и надел туфлю на мою ногу. Потом поднял голову, и я с трудом смогла прочитать выражение его лица. Джефф выглядел так, словно хотел сказать что-то. Или, может быть, спросить о чем-нибудь. Сердце забилось сильнее. Не знаю, готова ли я к тому, что он готов предложить, и не знаю, смогу ли выдержать.
Мартини вдохнул, но, прежде, чем успел сказать хоть что-нибудь, замок повернулся и кто-то толкнул дверь. Джефф закрыл глаза, и я увидела на его лице промелькнувшее разочарование. Он встал, заслонил меня своей спиной и положил ладонь на дверь. Центаврицы сильнее обычного человека, так что дверь осталась закрытой. Он вручил мне сумочку и сумку, надел на плечо свою и посмотрел через плечо.
— Это человек и от него не исходит никакой угрозы. Справишься?
Это был чисто мужской способ признать, что с некоторыми ситуациями я справляюсь лучше.
— Конечно.
Я позволила ему сохранить иллюзию, что это он дает мне щедрую возможность проявить инициативу, а не дать понять, что я ее возьму в любом случае. Мама вырастила не полную идиотку.
Мартини открыл дверь, и мы встретились с нервного вида служащим с пустой корзиной. Его глаза чуть не вылезли из орбит, когда он нас увидел.
— Что… что вы тут делаете?
— Привет, — я проскользнула мимо Мартини, схватив с ближайшей полки пару рулонов туалетной бумаги. Служащий отошел чуть в сторону, чтобы выпустить нас. — Извини. Поверишь ли, они сказали нам, чтобы мы сами прихватили в полет побольше туалетной бумаги? Наверное, экономят, раз заставляют пилота заниматься еще и этим, как думаешь? — я кивнула в сторону Мартини, тот, словно стесняясь, подхватил еще пару рулонов и вышел в коридор вслед за мной.
— Я прошел летную школу не для этого, — буркнул он, не глядя на служащего.
Вот я и убедилась в почти полном отсутствии способности Мартини ко лжи. Служащий же понял это так, словно Джефф стыдится того, что делает.
— О, парень, хреново. Подожди секунду, — служащий вошел в каморку, вытащил оттуда упаковку туалетной бумаги и передал ее нам, забрав рулоны обратно. — Ребята, возьмите упаковку. Возможно, в следующий раз не придется ходить за ней специально.
Мартини посмотрел на меня с вопросом во взгляде, мол, что делать?
— Отлично. Джефф, сможешь ее унести?
«Я люблю тебя, — получила я очередной взгляд, — но сейчас я тебя ненавижу».
— Конечно, — он поднял упаковку с легкостью. Раз он может запросто поднять меня одной рукой, упаковка туалетной бумаги не проблема. — Спасибо, — добавил он, обращаясь к служащему.
— Ты прелесть, — улыбнулась я служащему.
Мы оставили его, улыбающегося и качающего головой, мол, насколько в авиации плохи дела.
— Ну и что делать с этой упаковкой? — спросил Мартини, как только мы завернули за угол.
— Э-э, возьмем с собой. Наш новый приятель не будет возражать, если больше ее не увидит. А вот если увидит ее где-нибудь поблизости, что-нибудь заподозрит.
— Ненавижу свою жизнь.
— Полагаю, не стоит принимать это близко к сердцу.
— Я не тебя имею в виду. И не других, просто момент не дюже.
— Из-за того, что нас засекли?
— Возможно. Опасности нет, так что, может быть, из-за твоей уловки с туалетной бумагой мне не придется просить Кристофера менять видеозаписи.
— Видишь? Мои планы всегда срабатывают.
— Точно, — фыркнул он.
Мы подошли к нужному терминалу и догнали остальных. Взгляды на их лицах оказались незабываемы. Стало ясно, что Мартини позже заставит меня за них заплатить.
— Ух ты, рад, что вы обо всем позаботились, — с широкой улыбкой сказал Райдер.
— Хочешь нам на что-то намекнуть? — спросил Кристофер.
— Я уже туда сходил, — сказал Тим.
— И ты отвечаешь за операции на местах последние десять лет, — покачал головой Гауэр.
— Вряд ли каждый из вас захочет бегать в поисках этого за тридевять земель, — сказала я.
— Ненавижу всех и каждого из вас, — сказал Мартини. — Может, уже пойдем?
— Ну и дела, — сказал за нашими спинами Кевин. — Не думаю, что мое появление потребует дополнительных поставок.
— Вы все комедианты, — пробормотал Мартини.
— Летишь с нами? — спросила я у Кевина. Никакого разочарования, к тому же, гляжу, Райдер со мной солидарен.
— Здесь ситуация под контролем, — кивнул Кевин, — но из того, что рассказал мне Пол, думаю, моя помощь пригодится, если я отправлюсь с вами. Если вы не против, — добавил он, обращаясь к Мартини.
— Конечно, — вздохнул он. — Чем больше, тем лучше. — Он бросил упаковку Тиму, тот не ожидал такого жеста, еле поймал. — О, только что вспомнил: ты должен мне доложиться.
— С технической точки зрения, — сказал Тим приглушенным упаковкой голосом, — я подчиняюсь Китти.
— В полевых операциях, — напомнила я, — мы все докладываемся Джеффу.
Никогда не следовала этому правилу, но сейчас готова в лепешку расшибиться, зная, какие усилия предпринимает Мартини, чтобы оставаться дружелюбным по отношению к Кевину из-за того, что я считаю Кевина красавчиком.
Наш серый, без опознавательных знаков, самолет был готов к приему пассажиров. Алисия пошла с нами, чтобы сказать «до свидания», сопровождала нас до самого трапа. Я заметила, как она вложила листок бумаги во внутренний карман пиджака Тима. Потом он переложил упаковку с туалетной бумагой на другую сторону, и я их лиц больше не видела. Тем не менее, Алисия покраснела и выглядела весьма забавно, когда мы затаскивали Тима на самолет. Она нам помахала рукой, потом дверь закрылась, и мы занялись своими делами.
Райдер с Тимом занялись полетом и навигацией, остальные расселись по местам отдыхать. Самолет оказался тот же, как в тот первый день, когда я обнаружила, что среди людей живут пришельцы. Салон комфортный, кресла расположены далеко друг от друга, так что Мартини хватило места вытянуть ноги.
На самолете нашлись также камбуз, ничего так, и спальня, соединенная с медотсеком. Эх, здорово бы здесь помиловаться с Мартини, но не хотелось при всех, пусть даже сидящих за перегородкой. Даже если бы нам удалось заняться любовью молча, что до сих пор было невозможно, остальные все равно все узнают. Понятно, что это повлияет на мою работу, так что вместо того, чтобы затащить его туда, я устроилась в кресле рядом с Джеффом. Остальные рассредоточились по салону, усевшись в кресла по одному на ряд.
Мы откинули спинки, так что сидели полулежа, когда поднялись в воздух. Кристофер раздал подушки и одеяла. Время за полночь, вскоре по салону донеслись сопения и похрапывания. Я осмотрелась, в ряду за нами расположился Кевин. Он снял пиджак и, вроде как, успел заснуть.
Я откинула подлокотник, чтобы не мешал, и прижалась к Мартини. Он обнял меня, накрыл своим одеялом. Моя рука скользнула вниз, но он пойма ее, поднес к губам и поцеловал.
— Плохая девочка, — пробормотал он с кошачьим удовлетворением на лице.
— Не вини девушку за попытку.
Он обнял меня одной рукой за плечи, поцеловал в губы, после чего пробормотал:
— Нужно поспать.
— Ладно, — я склонила голову на его грудь и задремала.
Разбудила меня небольшая турбулентность. Казалось бы, ничего такого, но я проснулась полностью. Мартини ритмично дышал. Я закрыла глаза. Ничего. Даже в таком положении просто прижиматься к Мартини меня возбуждает.
Я осторожно высвободилась из его объятий, подоткнула одеяло, погладила его по голове. И во сне он удовлетворенно вздохнул. Чмокнув его в лоб, я отправилась по проходу. Все спали. Подавила первый импульс поправить одеяло на Кристофере — нет лучшего способа поставить нас в неловкую ситуацию, что обернется ничем хорошим. Мартини поставил мне ультиматум после нашей с Кристофером первой и единственной, так называемой романтической встречи — если я хотя бы еще раз сделаю подобное, Мартини из моей жизни исчезнет навсегда.
Сама мысль об этом заставила все у меня внутри сжаться. Мама хочет, чтобы я рассмотрела варианты, но на самом деле я закрыта для этих самых вариантов. Я поспешила к камбузу — захотелось содовой.
— Кока-кола, — я открыла холодильник и увидела бешеное разнообразие колы из тех, что люблю, все холодные. Я поспешно закрыла дверцу. — Как насчет «Mountain Dew» и «Dr Pepper»?
Снова открыла дверцу, и, конечно же, обнаружила «Dew» и «Dr Pepper», запотевшие от холода банки и бутылки, выглядевшие так, словно стоят здесь несколько часов.
Некоторое время я поиграла в эту игру, загадывая редкие, трудно находимые напитки, порой распространявшиеся только в отдельных регионах. И каждый раз обнаруживала в холодильнике то, что загадывала. Это сводило меня с ума, но Мартини отказывался дать хотя бы малейший намек на то, как это работает.
В конце концов, я взяла «Cactus Cooler» и закрыла холодильник. Для еды он работал так же, но сейчас я, почему-то, кушать не хотела. У нас был отличный ужин, но когда это было. И никаких мук голода.
Я прошла по салону, чувствуя себя стюардессой в ночном полете, в салоне полном сопения и похрапывания. Поэтому я отправилась к кабине пилота. Чтобы услышать, как Райдер с кем-то спорит по радио.