Кристофер — сильнейший на планете визуалист. Незадолго перед операцией, когда мы уничтожили кучу сверхсуществ, превратившихся в монстров, Кристофер без моего ведома побывал в моей квартире и некоторое время рассматривал фотографии, валяющиеся на трюмо. На одном из этих фотографий были запечатлены мы с Брайаном, на мой шестнадцатый день рождения, когда пытались изобразить какую-то дикую версию танго.
Только Кристофер мог по одной фотографии одиннадцатилетней давности признать в сегодняшнем Брайане парня, благодаря которому я когда-то потеряла девственность.
Через одиннадцать лет Брайан узнал мой голос, а ведь прошедшее время казалось внушительным, и, само собой, это сбило с толку. Нет никакой надобности смотреть на Мартини, чтобы точно знать, что в нем к Брайану нет никакой симпатии. Готова поспорить, у Кристофера тоже.
Но Брайан смотрел только на меня.
— Да ладно, Китти, я ведь выгляжу так же, как и раньше.
На самом деле, не совсем. Сейчас он выглядит далеко не так, как выглядел семнадцатилетним юнцом. И голос его отличается от тогдашнего.
— Твой голос немного ниже.
Нет у меня ничего ему сказать, так что хоть что-то сказать лучше, чем долго молчать.
— Да, — улыбнулся Брайан, — я и сам стал чуть выше и, видит Бог, мускулы нарастил.
Так и есть. Я начала узнавать его интонации.
— Я понятия не имела, что ты стал астронавтом, — и это правда. Сказать, что мой интерес к космосу и всему, что с ним связано, проснулся лишь пять месяцев назад, все равно что не сказать ничего. Я ничего не знала и была не слишком любопытна на этот счет.
— Все еще маркетингом занимаешься?
Отлично, наступает жуткое времечко.
— Откуда ты знаешь, что я маркетолог?
В школе я сама не имела четкого представления, чем займусь, когда закончу учиться, меняла свою позицию раза три, прежде чем пришлось объявить решение официально. Я, наконец, остановилась на бизнесе, потому что Чаки собирался уйти в него и, таким образом, мы провели с ним вместе больше времени. Ну и занялась маркетингом, больше из-за того, что моя компания взяла меня на работу, не успела я получить диплом. Ощущение, словно это была мечта моей жизни, хотя на самом деле это было не так.
— Я недавно разговаривала с Шейлой, — одна из моих лучших давних подруг еще со средней школы. Живет на восточном побережье, замужем, трое детей. По праздникам мы шлем друг другу открытки, временами обмениваемся эсэмэсками, смысл которых в последние пять месяцев превратился в ничто — Шейле я могу врать и делаю это, признаться, с большим удовольствием, чем обманываю Чаки. Но шесть месяцев назад она точно знала, чем я занимаюсь.
— Э-э… — мне нечем поддержать разговор, кроме ахов и охов. — Прежде, чем мы окунемся в воспоминания, скажу, что мы тут, чтобы проверить тебя.
— Зачем? В смысле, почему ты? Я догадываюсь, что парни с тобой тут с официальным визитом.
Ну да, они в костюмах, а я в джинсах и футболке. Еще меньше я была бы похожа на чиновника, если бы оделась в балетную пачку.
— Я ними.
— Они тут хотят провести маркетинговую кампанию?
— Нет, я брат Майла, — слава тебе, Господи, Гауэр, наконец, вклинился в разговор.
— О, — Брайан осмотрел всех мужчин. — Вы все… пришли к Майклу?
— Брайан? Я с ними. С ними-с ними, — не помню чтобы он когда либо был таким расстроенным. Но, опять же, я не помню, что он был достаточно умен, чтобы стать астронавтом. У меня сейчас и без того куча проблем, чтобы вспоминать.
— Вот оно что. Ты по пути делаешь свой маркетинг или что? — походу, маркетинг его чем-то конкретно зацепил.
— Нет, Брайан, мы должны расспросить тебя о полете, договорились?
— Конечно, извини. Я просто… ну, я безумно рад тебя здесь видеть. В последнее время я о тебе много думал.
— Остановимся на наших вопросах, — отрезал Мартини.
— Конечно, извините. Что вы хотите знать, ребята?
Пока Гауэр его допрашивал, я попыталась вспомнить, что знаю о Брайане. Смешно, но многое вспомнить не смогла. А ведь мы встречались больше года. Он был великолепным танцором. Странное чувство юмора. Весьма гордился тем, что он Черный Ирландец. Мы были с ним в одной команде бегунов на длинные дистанции. Я начала с ним встречаться, потому что к тому времени меня засасывала меланхолия, и я рисковала остаться одна в пустыне.
Я думала, что влюблена в него и, наверное, так и было, мне же тогда было шестнадцать лет. Он был нежен в постели, когда забрал мою девственность и это было для него не завоеванием, а честью. Мои родители любили его. И он не хотел расставаться со мной.
Не могу вспомнить, почему мы, все-таки, расстались. Все, что я могу наскрести в памяти, человеком, принявшим решение расстаться, была я. Но мы расстались друзьями. В ту ночь лил ливень и он мне что-то такое сказал, но будь я проклята, но не помню, что именно.
Ответы Брайана были такими же, как и у других астронавтов. Что-то ударило в корабль, Брайан забеспокоился о какой-то механической поломке, а потом они приземлились. Сама посадка ему запомнилась нечетко, а потом был парад людей, которые не разговаривали ни с ним, ни с его товарищами.
— Китти, сможешь вытащить нас отсюда? Никто из нас не болен и мы все устали находиться под наблюдением.
— Сделаю все возможное, — понятия не имею, либо у них какая-то массовая галлюцинация, либо брешь в системе безопасности космодрома Кеннеди намного серьезнее, чем мы уже обнаружили.
— Ты должна заставить их выпустить меня, я хочу попасть на встречу выпускников, — улыбнулся Брайан. — Я серьезно хочу туда сходить. Хочется посмотреть, кто чего достиг за эти десять лет.
— Ты собираешься идти на встречу? Черт побери, мы тоже, — Мартини обнял меня за плечи. — Увидимся там, — и утащил меня.
— Джефф, зачем ты это сделал? — я услышала, как Гауэр обещает попытаться вытащить их из карантина. Когда мы проходили мимо первых двух астронавтов, они выглядели скучающими и в отчаянии от того, что мы уходим.
— Твой парень меня беспокоит.
— Джефф, он не мой парень, — я встала, как вкопанная. — Ух ты!
— Что?
Я высвободилась из его объятья и подбежала обратно к камере Брайана.
— Бри? У тебя здесь кабинет есть?
— Да, вроде. А что?
— Совершенно случайно там нет фотографии с моим изображением?
— Есть, — он смутился и опустил взгляд. — Просто я не… — посмотрел на меня. — У меня нет никого, о ком я могу заботиться так же, как о тебе. Так что держу эту фотографию вроде напоминания о том, что ищу.
Мило. Пусть и не караулит возле дома, но все равно мило. Тот же Мартини предложил мне выйти за него замуж в первые же тридцать минут нашего знакомства. Наверное, я просто привлекаю к себе определенного типа мужчин.
— Ты кому-нибудь говорил о встрече выпускников?
— Конечно, нескольким людям. Я не набрался храбрости, чтобы выяснить у тебя, пойдешь ли ты, но надеялся, что пойдешь? Кто этот парень?
— Мой бойфренд.
— Ой. Уже помолвлены?
— Нет, — пока нет. И вряд ли будем, потому что у старейшин центаврийцев свои планы.
— Ты знаешь, что он…
— Пришелец? — Брайан кивнул. — Да, двойное сердцебиение выдало его сразу же. Слушай, Брайан, кто-то угрожает убить меня, если я не покину Флориду. Знаешь кого-нибудь, мужчину или женщину, кто давит на тебя сильнее обычного?
Умудрилась ни с чем не сравнить, потому как Брайан явно на меня запал, так что оно стоит усилий.
Казалось, мой вопрос заставил его задуматься.
— Нет, вроде. В смысле, я не встречаюсь ни с кем, особенно с теми, с кем работаю.
— И что, здесь, в Центре, тоже ни с кем не встречался?
— Естественно, встречался. С парой девчонок. Но ничего из этого не вышло.
— Кто кого бросал?
— В основном меня, — хмыкнул Брайан. — Думаю, мало кому нравится, когда я начинаю сравнивать их с Китти.
— Ух ты, кто же мог такое предвидеть? Ты говорил о встрече кому-нибудь из них?
— Конечно, но мы в хороших отношениях.
— Уверен? Может, кто-то к тебе не так уж очень хорошо относится, как думаешь?
— Может быть. Я не знаю. Я просто хочу выйти из этой камеры. Ты уверена, что кто-то угрожает убить тебя.
— Да. Меня и моего парня.
— Он выглядит так, что в драке может справиться с любым.
— Он справится. Но я не думаю, что угрожают ему. Я думаю, что они угрожают тебе.