Над нами зависло впечатляющее количество вертолетов. Столько я видела разве что в стартовых титрах сериала «Чертова служба в госпитале Мэш». Вертолеты разные, больше военных разных типов — полиция, вертолет шерифа, патрульные. Среди них затесалась пара новостных вертолетов и еще одна, большая, изящная и, с виду, дорогая.
Ветер, созданный ими, был настолько сильным, что моя юбка взлетела выше талии. Сейчас я изображала Мэрилин Монро на публику, только в черном. А еще мои волосы взвились и накрыли нас с Джеффом. Я укрылась в груди Джеффа, он прикрыл меня руками и с моим платьем мы начали бороться уже вдвоем. Я старалась сделать вид, что напрочь забыла, что на мне черное нижнее белье и только делала вид, что ничего не происходит.
Вертолеты приземлились, винты начали утихомириваться, люди, высыпавшие из вертолетов, устремились к нам. Первым до нас добрался Кристофер. Он ничего не сказал, только обнял нас обоих, так и остался стоять. Мы долго обнимались, но все закончилось слишком быстро.
— Когда у Китти следующая встреча выпускников? — спросил Кристофер. — Я хочу, чтобы вы оставались дома.
— Посмотрим, — засмеялся Джефф.
— Китти, ты в порядке? — сейчас нас освещает несколько прожекторов, и я увидела, как Кристофер всмотрелся в мое лицо. — Кто тебя ударил? — этот вопрос он произнес голосом, полным справедливой ярости.
— Рид. Он любит делать с женщинами всякие ужасные вещи.
— Я вижу два трупа, — оглядевшись, сказал Кристофер. — Кто их убил? — мы с Джеффом подняли руки. — Великолепно. Не то, чтобы я хотел, чтобы они выжили, но это произошло ужасно быстро. Рид — известный политик.
— Они знают, что он сущий дьявол?
— Все будет хорошо, малыш? — обнял меня Джефф.
Я увидела, как из одного новостного вертолета выбрались мама с папой. Я попыталась выбраться из объятий Джеффа и Кристофера, чтобы отправиться им навстречу, но увидела, как мама доказала, что на самом деле влегкую может пробежать тридцать километров. Она бросилась к нам так быстро, что я не успела сделать ничего, кроме как освободить руки.
Подбежав, мама заключила меня в поистине медвежьи объятья и я совсем не возражала.
— Ты в порядке? — я кивнула. — Джефф? — я снова кивнула. — Вы двое все еще вместе?
Я отстранилась и посмотрела на маму.
— Откуда ты об этом знаешь?
— Глория записала ваш разговор, связалась с нами и проиграла его нам.
Тут до нас добрался папа. Его трясло.
— Я думал, мы больше тебя никогда не увидим, — схватив меня, сказал он.
— Все в порядке, пап. Со мной все нормально.
— Ты снова ее спас, — папа протянул руку Джеффу.
— Она сама сделала большую часть, — засмеялся Джефф.
— Да, почти со всем, кроме той части, когда Рид намеревался протаранить меня «Эскаладой». Джефф справился с этим.
Мама обняла Джеффа, потом поменялась местом с папой. И мы снова обнялись все вместе.
Вдруг кто-то меня потянул из нашей маленькой уютной кучки.
— Позволено ли мне упомянуть, что я ненавижу, когда ты так делаешь, подруга?
Я положила голову на плечо Райдера. Как всегда, прекрасное место.
— Ты справишься с этим.
— Думал, не испугаюсь до ужаса, — засмеялся он. — Нет. Но работаю над этим, — он встряхнул меня. — Вы с Джеффом пришли в норму? — я чуть отодвинулась и указала на болтающееся у меня на груди ожерелье. — Отличное украшение, Китти, говорю тебе как человек со вкусом, — я закатила глаза и снова взглядом указала на ожерелье. — Что? Ой. Серьезно? — расплылся в улыбке Райдер.
— Да, серьезно.
— Я тебе ведь уже говорил, что такие вещи дают будущим супругам.
— Хочется надеяться, что ты прав.
— Джеймс, какого черта ты уставился на грудь Китти? — возмутился Кристофер.
Возвращаемся к нормальной жизни.
Райдер повернул меня к остальным, обнял сзади и немного покачал туда-сюда. Я заметила, как удивленно расшились глаза родителей, но Кристофер широко улыбнулся.
— Я же говорил, что все исправлю.
— Да, спасибо за это, — фыркнул Джефф. — Не уверен, что держать меня связанным в изоляционной камере можно считать исправлением ситуации.
— Милое колье, — сказал папа. — А почему у тебя почти грудь напоказ?
— Пап, мне же хочется похвастаться.
— Не это я хотел услышать.
— Это означает, — произнес Уайт, которого я не ожидала услышать здесь, — что Джеффри сделал заявление на Кэтрин и она согласилась.
Никогда до этого момента он не произносил мое имя полностью.
— Не думала, что такие браки стали разрешенными, — сказала мама.
— Управление Потнифика может изменить свою позицию исходя из обстоятельств, — Уайт взял меня за руку, отнимая у Райдера, и обнял сам. — Это произойдет не завтра, но очень скоро, — прошептал он.
Я услышала новые звуки, которые безошибочно определила, как щелчки снимаемых с предохранителя пистолетов. Протянула руку и взялась за ладонь Райдера. Уайт взял меня за другую ладонь. Я увидела, как мама взялась за руки папы и Кристофера.
— Полиция! Руки вверх!
Мы так и сделали, подняли руки вверх, но ладони не расцепили. Сейчас я увидела, что маму страхует Кристофер, а папу — Джефф.
— Офицеры, — внезапно раздался голос, усиленный громкоговорителем, — вы вмешиваетесь в федеральное расследование. Предлагаю убрать оружие.
Но ни один пистолет в кобуру так и не убрался.
— Офицеры, — из громкоговорителя раздался другой голос, — с вами говорил полковник Франклин, ВВС США. Уберите оружие или нам придется продемонстрировать свое.
— Мы весьма популярны, — сказала я Уайту.
— Я постоянно тебе говорю, что не стоит отказываться от подкрепления.
— Да, ты мудрый человек. У меня нет возражений. Ты просто любишь путешествовать с пушками побольше.
— Просто ты импульсивная и пылкая. А я нет, — Уайт вздохнул. — Похоже, полиция сотрудничать с нами не желает.
— Говорит генерал-майор Мортимер Кэтт, — раздался еще один голос. — Морская пехота Соединенных Штатов. Предлагаю вам выполнить приказ полковника Франлина. Вы окружены, а у нас от вашего упрямства кончается терпение.
— Дядя Морт здесь? — зашипела я на папу.
— Тебя преследовали сумасшедшие убийцы, и ты думала, я не позову его?
Полиция и не думала убирать оружие.
Тут из вертолета подороже вышел мужчина. Я узнала его фигуру. Он обратился к полицейскому с мегафоном, предъявив тому свое удостоверение.
— Уберите оружие. Я федеральный офицер.
Наконец, полицейские, хоть и нехотя, убрали пушки.
— Я хочу, — продолжил Чаки, отобрав у полицейского мегафон, — чтобы все полицейские, шерифы и новостные команды собрались у «Эскалады». И я хочу, чтобы это произошло за три минуты. Могу ли попросить морпехов посодействовать исполнению просьбы?
В округе зашевелилось и откуда-то появилось множество солдат.
— Где, черт побери, все они были, когда были мне так нужны?
— Насколько мы можем сказать, — рассмеялся Райдер, — ты поставила новый рекорд скорости на суше. Наверняка все просто пытались тебя догнать. Просто радуйся, что у Кевина хватило ума проследить за полицейскими переговорами — единственный способ узнать, что происходит.
— О, можете опустить руки, пожалуйста, — к нам подошел Чаки. — Рад тебя видеть, Анжела.
— Всегда приятно побыть в компании воротил ЦРУ, — сказала мама.
— ЦРУ? Ты же сказал, что работаешь на внеземное подразделение!
— Так и есть, — пожал плечами Чаки и усмехнулся. — Внеземное подразделение ЦРУ. Нашим подразделениям нечасто приходится работать вместе.
Осознать происходящее еще предстояло, особенно то, что парень, которого заранее ненавидел Джефф и глава подразделения ЦРУ один и тот же человек.
Я чуть было не выпалила, что он наврал мне, но решила не поднимать этот вопрос. Объяснять Джеффу, что происходит между Чаки и мной, всего лишь жалкая попытка, так что не стоит ухудшать ситуацию.
— Мистер Уайт, — Чаки обратился к Кристоферу, а не к Ричарду, — Если не возражаете, необходимо подредактировать снятые фото и видеоматериалы.
— Приказываешь нам, как обычно? — огрызнулся Кристофер.
Чаки пожал плечами.
— У людей вокруг нас на носители записано гораздо больше информации, чем обе наших организации согласны сделать доступной для общественности. Прошу показать Левенталя Рида таким образом, словно он действовал безрассудно, находясь под влиянием метамфетаминов и в присутствии известного наркоторговца, — Чаки кивнул в сторону трупа Шеннона. — Уверен, мир уже знает о скоростной погоне, поэтому прошу сделать одного из этой парочки хорошим, а другого преступником.
— Зачем?
— Рид известный человек и такая скучная история быстро замнется. Кроме того, политики, ведущие себя плохо, весьма хорошо управляются со средствами массовой информации.
Кристофер коротко кивнул и подал знак в сторону вертолета, зависшего от нас в паре километров. Вертолет приземлился и огромная толпа центаврийцев вывалилась из него, отправившись работать с новостными командами.
— Много работы? — спросила я Уайта.
— Попольше, чем когда ты убила свое первое сверхсущество, — улыбнувшись, ответил тот.
— Мистер Мартини, могу ли я предположить, что вы сейчас в здравом уме и твердой памяти? — Чаки и Джефф уперли друг в друга взгляды.
— Я отвечу за все, что нужно, Рейнольдс, — сузив взгляд, ответил Джефф.
— Не хотел оскорбить. Я знаю о… испытании, которое вам пришлось пройти. И хотел бы, чтобы все прошло по альтернативному сценарию, а не заставлять Китти играть в «Скоростного гонщика» по пустыням Аризоны на украденной машине. Не торопитесь.
— Это и есть «Мой лучший друг»? — обратился ко мне Джефф. — Тот самый, кто этим вечером сделал тебе предложение? — он начал сердиться.
— Гм… — я заразилась от Райдера.
— Да, — сказал Чаки. — Она сказала, что подумает о предложении. Стало быть, нет.
— Гм…
— Ну, — Чаки взглянул на меня, — если парень бежит на своих двоих сотню километров, чтобы спасти тебя от злобного социопата, это означает: «нет», — он взглянул на пару трупов, после чего снова взглянул на меня. — Бросается на движущуюся машину, голыми руками разрывает ее на части, обматывает свинцовую трубу вокруг шеи социопата и превращает его череп в мякоть. Что еще это может значить?
— Держись от нее подальше, — прорычал Джефф.
— И не подумаю, — Чаки встал лицом к лицу к Джеффу. — Я приду на свадьбу. И буду наблюдать. Еще раз так облажаешься, и я позабочусь о том, чтобы ты за все заплатил сполна, — Чаки отвернулся от Джеффа, подошел ко мне, взял под руку и отвел на пару шагов подальше от остальных.
— Чаки, боюсь, это плохая затея.
— Он контролирует ситуацию. Препарат репродуцируется, как и сказал твой друг, но убийца препарата — адреналин, — Чаки усмехнулся. — Мартини закатил в себя достаточно адреналина, чтобы убить лошадь. Это и дало ему те сверхспособности, что ты видела: утроение, а то и больше, его обычной выносливости, обеспечила более быструю и сильную регенерацию. Но все скоро закончится. Халком он пробудет недолго, адреналин сожжет весь наркотик.
— Откуда ты об этом знаешь?
— Ты просила помочь ему, — Чаки пожал плечами. — Я позвонил паре ученых, тех, кто в курсе существования центаврийцев и занимаются их изучением. Большая часть работы к тому времени была уже сделана, так что ответ я получил быстро.
— Сказал уже Джеффу?
— Нет, — покачал головой Чаки. — Он уже ввел в себя адреналин и убежал за тобой, прежде, чем мы что-то поняли.
— Тогда как он узнал?
— Полагаю, никак, — Чаки нежно провел ладонью по моему лицу. — Он сделал все, что считал нужным сделать. Из любви к тебе, он рисковал, надеялся добраться до тебя вовремя. И это сработало, — Чаки горько улыбнулся. — Ты выжила и выбрала его. Я чуть было все не испортил.
— Семь месяцев назад я бы сказала «да», — или где-нибудь в промежутке между Вегасом и встречей с Джеффом.
— Но в Вегасе ты не сказала «да».
— Так ты тогда не шутил? — ужас поселился в моем сознании, пришлось приложить усилия, чтобы он не прорвался в голос. Не уверена, что получилось.
— Нет. Я думал, что выбрал идеальное время, зарегистрировать брак у подражателя Элвиса.
— Я думала, ты шутишь, — к ужасу присоединилась его лучшая приятельница — вина. Оба они утверждали, что я идиотка.
— Нет, не шутил. Я решил, что ты просто выламываешься. Ты тогда предложила снова сходить посмотреть на белых тигров.
То предложение, оказывается, было вполне официальным, а я оказалась самой дремучей девушкой на этой и любой другой планете, потому что говорила тогда о каких-то пустяках. Он предлагала мне выйти за себя замуж, а я лишь хихикала. Из-за этого он со мной не разговаривал после этого?
— О, боже, Чаки, скажи мне, что знаешь, я над тобой не смеялась, — мой голос уходил в диапазон, слышимый только собаками.
Он приложил к моим губам палец.
— Тише. Я знаю. И тогда тоже знал. Ты никогда надо мной не смеялась, Китти, ты никогда надо мной не смеялась с тех пор, как мы познакомились. Это только одна из причин, почему я всегда любил тебя, — отодвинул палец и пожал плечами: — Ты тогда не была готова думать обо мне в романтичном плане. Я это понимал. В конце концов, терпение — одно из моих достоинств, — он снова улыбнулся. — Хотя должен признать, что сейчас это выглядит проклятьем.
— Ты уже тогда работал на ЦРУ?
— Нет, позже. Твоя мама меня завербовала.
— Мама? — вот интересно, видимо, я единственный человек из всех, кого знаю, кому мама не помогла устроиться на работу. Похоже на то.
— Она хотела хоть кому-нибудь доверять.
Мысль, наконец, сформировалась
— Мама знала, что ты сделал мне предложение в Вегасе?
— Знала. Сказала, что надеялась, что ты скажешь «да», но, когда этого не произошло, она сказала, цитирую: «Нужно позволить ей еще некоторое время ни о чем не догадываться, а тебя я устрою на полезную работу».
— Мило, — но точно, само собой. — Но в ЦРУ? Не в П.О.Б.Т.?
— В ЦРУ я был полезен по разным причинам. Я молод, независим, богат, а моих мозгов хватает бы на двоих. Да и прозвище «Заговорщик Чаки» весьма помогает. Я пошел на такое не только, чтобы помочь стране, но и потому, что, казалось, это хороший способ произвести впечатление на девушек.
— Им понравилось что ты занимаешься теорией заговоров?
— Они тревожились, — усмехнулся Чаки. — Потому что я всегда оказывался прав.
— Не удивительно, на самом деле.
— Да. Они полагали, что у меня есть средства, мозги и интерес порушить много чего. К счастью, предпочли принять на работу, а не избавиться. Думаю, твоя мама к этому тоже имела отношение. Как я уже сказал, она хотела, чтобы она могла там хоть кому-нибудь доверять.
— Понятно, — никто ни о чем мне не говорил до тех пор, пока не становилось абсолютно необходимым, не так ли?
— Я не хотел вводить тебя в этот мир, но, поскольку сейчас ты уже в нем… — он выглядел грустным, а я пронеслась по всем ключевым моментам в наших отношениях, когда, если бы заметила что-то необычное, и все в наших отношениях приняло бы немного другой курс. Таких моментов набралось много.
— Да, — если бы у меня были мозги, все бы пошло иначе и я смогла бы понять, что не только мой лучший друг влюблен в меня, но и я тоже его люблю. Моментов много. Или, может, ни одного. Одно сказать могу уверенно — точно не узнаю никогда. — Время поджимает.
— Да. Ну, ты мне еще друг? Или я его потерял? — сейчас он не выглядел таким настойчивым, как недавно. Сейчас он выглядел так, как в первый день в средней школе, когда я увидела его читающим «Безграничных Людей-Икс». Он тогда был настолько потрясен, когда я плюхнулась рядом и начала обсуждать преимущества Росомахи перед Циклопом. Друг, который был всегда рядом, когда я нуждалась в нем, точно так же, как сегодня.
Я обняла его.
— Ты всегда будешь моим другом, Чаки.
— Хорошо, — он обнял меня в ответ. — Я в том смысле, что я обязательно заявлюсь на твою свадьбу.
— Отлично.
— Твой предполагаемый так не думает.
Я оглянулась на Джеффа.
— Ничего, зато твое присутствие будет держать его в тонусе.
Чаки наклонился и чмокнул меня в лоб. Поцелуй немного задержался.
— Если он когда-нибудь снова сделает тебе больно, сломает тебе сердце, сделает хоть что-то, что заставит тебя чувствовать себя так же, как сегодня, приди ко мне, — он снова меня поцеловал, после чего отошел на шаг. — Я тебя люблю.
Потом он развернулся и отправился к изящному, черному вертолету. Забрался в него и вертолет поднялся в воздух. Я следила за ним, пока его не поглотила безлунная ночь.