Заработали экраны. Мы тут же увидели много взрывов. Половина экранов показывала отвратительных монстров. Другая половина показывала по-настоящему впечатляющий фейерверк. Знакомых людей или центаврийцев я не увидела. Из того, что я увидела, могу сказать только, что монстров успешно загоняют в Сену.
— Экраны слева показывают то, что происходит на самом деле, правая сторона — результат работы визуалистов, я права? — эй, мне нравится быть уверенной.
— Да, коммандер, — сказал Уильям. Он и Уэйн вошли в комнату, и теперь вчетвером мы наблюдали за существами, претендующими на Париж.
— Что-то с сверхсуществами не так, — я так сказала потому, что считала их монстрами. Они ими и были, но реакция на них ненормальной оказалась. Я видела сверхсущество как нечто, что можно убить, а не что-то почти знакомое.
— Согласен, — медленно произнес Чаки. — Хотя не уверен.
— Они не кажутся… реальными… как те сверхсущества, которых я до сих пор видела, — я изучала их. — Они похожи друг на друга. Не так, как тогда в Парагвае перед тем, как началась операция «Вторжение». По-другому похожи.
Чаки привык к моей манере говорить, так что комментировать не стал.
— Можешь дать сверхсуществ крупным планом? — спросил он Уильяма.
— Коммандер, можно? — спросил Уэйн, когда брат начал выполнять просьбу Чаки.
— Можно что?
Тот подошел к тумбочке, вытащил оттуда пачку бумаг и передал их Чаки, после чего улыбнулся в ответ на мое ошарашенное выражение.
— Было легко догадаться, куда они исчезли.
Чаки пролистывал бумаги быстрее меня. При этом я точно знаю — он их читает. Как и во всем, в скорочтении он был лучшим в классе. Через минуту или около того он хмыкнул.
— Интересно. Европейская база не получила предварительного предупреждения об атаке. Не было никаких индикаторов ярости… вообще никаких эмоциональных показателей.
— Они вообще настоящие?
Уильям положил на один из экранов ладонь и быстро ее убрал.
— Да. Они… неприятные, — стандартная реакция визуалиста на прикосновение к сверхсуществу, даже вот так, через изображение.
Уэйн протянул ему салфетку, тоже стандартная реакция любого центаврийца, находящегося рядом с визуалистом, которому предстоит коснуться вот такого неприятного изображения.
— Уверен? — спросил он, и было ясно: в вопросе ничего смешного нет.
— Почему спрашиваешь? — посмотрел на него Уильям.
— Время реакции. Ты был медлительнее, чем обычно.
Чаки прищурился.
— Неприятно просить, но можешь снова прикоснуться к экрану и рассказать нам все, что возможно?
— Командное прикосновение, — предложила я. На меня уставились пустые взгляды братьев и фырканье Чаки. — Я знаю, что Уэйн через Уильяма может почувствовать что угодно, — как-то в разгар операции «Уродцы» Джефф с Кристофером такое проделали.
— А, — сказал Уэйн. — Конечно. Ты как? — спросил он брата.
— Давай, — поморщился Уильям и снова приложил ладонь к экрану. — Они отвратительны, злы, бестолковы…
— Нет, — сказал Уэйн. — Чувствую разум. Только… не нормальный.
— Считаем, что мозги сверхсуществ нормальные?
Наверное, они так и посчитали. То, что я знала о строении сверхсуществ, умещается на кончике ногтя. Я заточена на то, чтобы их убивать и не находила реальной необходимости копать глубже — для этого у нас не одна команда красавиц центавриек есть.
— Я имею в виду нечто ненормальное для сверхсуществ, — оглянулся через плечо Уэйн. — От них не исходит абсолютно никакой ярости. Никаких эмоций, кроме желания подчиняться.
— «Чужие», — тут же сказала я.
— Вряд ли, — медленно произнес Уильям.
— Нет, я имею в виду фильм «Чужие», — там плохие парни пытались из ужасных инопланетных монстров сделать суперсолдат.
— Уверен, что не получаешь от них эмоций? — спросил у Уэйна Чаки.
— Так точно, сэр.
— Я тоже, — добавил Уильям.
Не успели слова сорваться с его губ, как прозвучала серия взрывов. Это взорвались сверхсущества. Из того, что было видно нам, там даже следов не осталось.
Чаки выругался, Уильям с Уэйном достали чистые салфетки.
— Теперь и изучать нечего.
— Как в Парагвае?
— Я не знаю, как там было в Парагвае, — Чаки посмотрел на меня. — Потому что изучать было нечего. Твой муж обеспечил это. А поскольку он был и там, уверен, все следы исчезнут с гарантией и в этом случае.
— Ну, это наша работа, — напомнила я.
— И они это знают, — пробормотал он и потер лоб. — Вы двое, похоже, теперь единственное доказательство того, что, на сей раз, у нас не было нормальных сверхуществ. Уверен, за боем так, как мы, больше не следил никто.
Братья кивнули.
— Вряд ли, сэр, — сказал Уильям. — Чем мы можем еще быть полезны?
— Запишите свои впечатления, — быстро ответил Чаки. — Не пропускайте ничего. А потом передайте записанное мне и команде Альфа. Я хочу быть уверен, что у нас будет больше одной копии данных.
— Оставьте оборудование и приступайте немедленно, — сказала я, в ответ они кивнули и ушли.
Чаки начал мерить комнату шагами. Я знала, что он так думает. Я даже видела, как завращались колеса раскрутки очередного заговора. А еще могу сказать, что теперь он никуда не денется. После пяти минут его мелькания туда-сюда, я больше не смогла этого вынести.
— Чувак, расслабься.
— Не могу, — он покачал головой. — Все это плохо, а у нас ничего нет.
— Прекрасно, — я похлопала ладонью по краю кровати. — Присядь, пока колесики вращаются. Ты выглядишь серьезно напряженным.
И тут услышала шаги и рычание.
— Если он присядет, то тут же будет по серьезному мертвым.