Райдер молча покачивал меня.
— У меня странное чувство, что я знаю, куда ты клонишь.
— Думаю, ты прав.
— Почему это?
— Потому что, на самом деле ты тот, к кому я обращаюсь всегда, когда рядом нет Джеффа. Ни к Кристоферу, ни к Чаки, ни к Полу, ни к кому-то еще. К тебе. И если мы с Джеффом ссоримся, к кому я бегу или, в последнее время, ковыляю?
— Ко мне.
— Бинго.
— Коммандеры Мартини и Уайт вернулись на территорию базы, коммандер.
— Спасибо, Глэдис, — я погладила пуфов. — Вы двое, возвращайтесь в свою постельку.
Пуфы помурлыкали, сделались маленькими и метнулись к домику пуфов.
Примерно через пять секунд я услышала топот за дверью. В комнату ворвался Джефф и остановился, как вкопанный.
— Что, черт побери, тут происходит? — выражение его лица и тон голоса говорили о том, что он подозревает, что Райдер только притворяется геем, когда Джефф рядом.
Ребенок сошел с ума, и я закричала от боли. Джефф оказался рядом со мной, прежде, чем я успела произнести первое «ой». Он начал поглаживать мой живот, сел на кровати, посадил меня к себе на колени.
Я была слишком занята, хныкала и дрожала, говорить не могла, поэтому в курс дела Джеффа ввел Райдер. Джефф обнял меня, начал покачивать. Ребенок останавливаться не собирался.
— Джефф, перестань ревновать, пожалуйста, — я всхлипнула. — Джейми этого не понимает.
— Почему ты называешь его Джейми? — ревности голосе Джеффа меньше не стало.
— Ребенок, ты, идиот. Я говорю о ребенке, — та снова несколько раз пнула меня и на этот раз так больно, что я чуть было не потеряла сознания.
— Джефф, ради бога, успокойся, — яростно прорычал Райдер. — Ты убиваешь ее, — он взял мою ладонь и сжал ее. — Все хорошо, подруга. Просто попытайся расслабиться.
Наконец, до Джеффа начало что-то доходить. Он чмокнул меня в макушку.
— Малышка, все в порядке. Извини. Расслабься, я вовсе не расстроен. Просто я беспокоился о тебе и не понимал, зачем здесь Джеймс.
Я всхлипнула от боли, но, по крайней мере, видела больше, чем просто точку света.
— Тссс, малышка, тссс. Все в порядке, я здесь, все в порядке, — сейчас его голос успокаивал и, могу сказать, он больше не злится. Ребенок тоже начал успокаиваться.
Удалось глубоко вдохнуть и, при этом, больно не было.
— Я хотела назвать ребенка Джеймс Джеффри, если бы это был мальчик, и Джейми с любым отчеством, если девочка. У нас явно девочка. И я знаю это с тех пор, как ты начал показывать волнение, поэтому я и зову ее Джейми, когда тебя нет рядом.
Несколько мгновений он молчал и я, было, подумала, не начнем ли мы драку, что, из-за реакции ребенка, меня точно прикончит. Но он уткнулся носом мне в голову.
— Джейми Кэтрин.
Мы с Райдером расслабились. Точно могу сказать, потому что ребенок был на этот раз очень спокойным, и я чувствовала, что она счастлива. Джефф протянул руку и обнял Джеймса, что было обычным делом.
— Извини, Джеймс. Просто сегодняшняя ночь вышла очень напряженной после напряженного дня.
— Без проблем. Вот-вот начнется еще более напряженное время. Просто старайся сохранять спокойствие, — Райдер чмокнул меня в щеку. — Дерзай, подруга.
Групповые обнимашки закончились, я перевела дыхание.
— Я тебе так скажу: она твоя дочь. Когда ты ушел, я заволновалась, а потом получила обычную гормональную перегрузку.
— Хочешь сказать, запаниковала из-за того, что я тебя больше не люблю, больше не считаю сексуально привлекательной и, наверняка, подумываю о том, чтобы заняться любовью с Эми только потому, что она ближе, и решу, что бегать с ней по центру Парижа от головорезов интереснее, чем сидеть с тобой в три часа ночи и разглядывать детские коляски?
— Ух ты, не думала, что стрелка твоего сарказма может подняться выше одиннадцати, но она сейчас почти приблизилась к двенадцати.
— Я чувствовал все это, — вздохнул он. — И я чувствовал, когда ты начала бояться. Я бы тебя успокоил, позже. Как думаешь, что вызвало стук в двери и неестественный страх? И почему это не повлияло на Джеймса?
— Думаю, ребенок как-то понял, что я испугалась, и что папы нет дома. Поэтому она сделала все возможное, чтобы получить наиболее приемлемую замену, — я съежилась, ожидая его реакции.
— В этом есть смысл.
Мы с Райдером переглянулись.
— Личный рост — отличная штука, малышка.
— Слушайте, — вздохнул Джефф, — отбросим в сторону всю эту ревность. Если человек, которого ты зовешь, когда меня нет рядом, твой лучший друг, при этом, гей и женат на одном из моих близких родственников, я это воспринимаю спокойно. Ребенок не пытался заполучить сюда Рейнольдса. Я даже не могу сказать, как я за это благодарен.
— Может, перестанешь зацикливаться на Чаки и его предполагаемом романтическом интересе ко мне, Джефф? Потому как уже девять месяцев ты о нем вспоминаешь, я начинаю думать о нем только как о романтической альтернативе.
— Хех. Ладно. Так зачем стучать? Зачем она вырубила и переместила с места на место отряд службы безопасности? Я понимаю, что она хотела, чтобы Джеймс был рядом с тобой, а не с кем-нибудь еще, но я не понимаю всего остального.
— Понятия не имею. Она всего лишь ребенок в материнской утробе. Я не совсем хорошо представляю, о чем думают дети в утробе матери, Джефф.
— Она ведь реагирует на твое состояние, не так ли, Китти? — Райдер выглядел задумчиво.
Я задумалась.
— Наверное. Стук в дверь остановил мое рыдание. Но и до чертиков меня напугал.
— Да, ты не шутишь, — Джефф обнял меня. — Я тоже не шучу — я даже в Париже ощутил твой ужас. Если бы мы не спасали свои жизни, я бы вернулся домой намного быстрее.
— Наверное, я не хочу об этом знать, — конечно, я знала, что узнаю в любом случае. И довольно скоро.
— Вот оно что, — кивнул Райдер.
— Что?
— Ребенок хотел вернуть Джеффа, верно? — он пожал плечами — Чтобы успокоить тебя и заставить чувствовать себя в безопасности. Мама начала плакать, но папы не было на месте, чтобы успокоить ее. Джефф, спорю, ты захотел вернуться домой сразу же, как почувствовал, что Китти начинает сходить с ума, но, все же, это было ниже приоритетом, чем твое задание.
— Точно, — медленно сказал Джефф. — Но, закончу за тебя, в тот момент, когда я почувствовал ужас Китти, я чуть было не оставил Кристофера одного разбираться с ситуацией, чтобы вернуться сюда.
— Но ты не мог. И Джейми, наверное, это поняла. Но к тому времени я уже была испугана, а это означает что… что? Джеймсу в дверь тоже стучали.
— Тестирование, — сказал Джефф. — Кто придет, когда папа не может.
— Дядя Джеймс спешит на помощь, — улыбнулся Райдер, а Джефф фыркнул. — Что? Ты называешь ее в мою честь, но я не получу титул дяди?
— Конечно, получишь. Дядя Кристофер тоже примчался бы, — сказала я. — Но она это уже знает…
— Что ты хочешь сказать? — голос Джеффа звучал так, словно до возвращения в страну ревности осталось совсем немного. А он так хорошо чувствовал себя последние несколько месяцев.
— Джефф… ради бога, я физически не могу справиться с реакцией Джейми на твою ревность. Можешь обуздать ее? Если ты прямо сейчас не перестанешь нервничать, она снова начнет волноваться и если последний бой был показательным, я окажусь в реанимации.
— Извини, — он погладил мой живот. — Я не слышал этой истории.
— Да там не было ничего особенного. Ты был где-то, а Кристофер был рядом. Я упала, а он примчался и помог мне.
— Начнем с того, почему я об этом ничего не знаю? Что ты делала, когда Кристофер помог тебе? — голос Джеффа звучал так, словно он из последних сил сдерживает ревность.
— Джефф, — покачал головой Райдер, — я тоже об этом не знаю. В тот раз вместо меня день должен был спасти Кристофер. Может, мне стоит немного потоптаться по комнате?
— Ладно, хорошо. Я не сплю с полуночи, скоро рассвет, а мне пришлось уворачиваться от пуль головорезов на парижских улицах, быть предельно внимательным, и все это после адского дня, но не делайте мне поблажек.
— О, бедный малыш, — мне удалось рассмеяться. Я прижалась к нему. — Я тебе об этом не говорила, потому что там мелочь вышла. Я обо что-то споткнулась и упала в ванной. Но это меня сильно напугало, потому что я чуть было не ударилась головой и не была уверена, что с ребенком ничего не произошло.
— Так, опять же, как Кристофер понял, что его зовут?
— Он сказал, что наша свадебная фотография у него на тумбочке упала. Он поставил ее обратно, но она снова упала. Он еще пару раз ее ставил, но она падала, так что он немного забеспокоился и спустился посмотреть, что со мной и тебе еще тогда звонил, узнать, где ты.
— Ой, я помню тот звонок. Я тогда подумал, что это было странно, — Джефф посмотрел на Райдера. — Мы тогда были в «Топ Ганн» на церемонии летунов.
— Точно, только Китти не смогла на нее пойти, а у Кристофера было что-то запланировано с отцом. Объясняет, почему меня тут не было, чтобы спасти тот день, — Райдер улыбнулся улыбкой парня с обложки. Даже в четыре утра это потрясающе.
— Так что Кристофер нашел меня, помог подняться, проверил, не сломала ли чего, в порядке ли все с ребенком, позвал Тито, который повторил всю эту чертову проверку, потом они меня уложили обратно в постель и на этом все закончилось.
— Не помню, чтобы у меня тогда появилось это чувство ужаса, — задумчиво проговорил Джефф. — Хотя тогда ты, должно быть, испугалась.
— Что-то вроде. Больше была смущена. Я ни обо что не споткнулась и не могла встать. Честно говоря, я не хотела чтобы ты видел меня такой. Я просто не могла сообразить, что мне делать, ползти, лежать на месте или что-то еще делать.
— Замешательство против страха, — покачал головой Райдер. — Китти боялась за ребенка, но больше всего боялась, любит ли ее до сих пор муж. Так что замена папочки Уайт оказался хорошим вариантом, потому что был рядом и не вызвал бы у мамы смущения.
— Слушай, я размером с чокнутого бегемота. Если бы мы были в зоопарке, туристы фотографировали бы бегемота в черно-белой униформе для беременных от Армани, бросали бы мне попкорн и, к сожалению, я бы его ловила и ела. Лично я не могу дождаться посмотреть на реакцию Эми, когда она увидит меня. Особенно с тех пор, как она видела меня последний раз. Тогда я выглядела довольно прилично, а не словно проглотившая целый супермаркет. Так что да, у меня сейчас много проблем с уверенностью. Можете подать на меня в суд.
Райдер чмокнул меня в щеку.
— Замена папочки Райдер идет ложиться спать. Замена папочки Уайт, похоже, занят, но, уверен, в случае необходимости, сможет помочь, — он подмигнул Джеффу. — Позволяю настоящему папочке разобраться с этим вопросом самостоятельно. Спокойной ночи, малышка. На самом деле, ты выглядишь намного лучше, чем думаешь. Плодородие сексуально во всех культурах, даже в нашей, — он попрощался с Джеффом и ушел, закрыв все двери, и в спальню, и в комнату.
Джефф вздохнул, снял меня со своих колен и начал раздеваться.
— Эми поселили на этаже с временными комнатами. С ней все в порядке, но у нее длинная история, о которой мы пока мало знаем, но убедимся, чтобы и ты ее услышала, потому что, как я думаю, что ее учили говорить путано в той же школе, что и тебя.
— Что это означает? — он снял пиджак, и уже почти снял рубашку. Я же теряла интерес к разговору.
— Мы так и не поняли, о чем она говорит. Но двадцать головорезов, гнавшихся за ней были вполне решительны в желании прикончить ее и любого, кто пытается ей помочь.
Подобные высказывания могут вернуть меня на грешную землю даже после того, как я уставлюсь на грудь Джеффа.
— Ты ранен? С тобой все в порядке?
Ребенок тоже занервничал, начал поворачиваться.
Уже без рубашки Джефф опустился на колени рядом с кроватью, поцеловал меня в живот.
— Все хорошо, малышка. Обе малышки, — добавил он, улыбнувшись. — Со мной все в порядке. С Кристофером и Эми тоже все в порядке. Там была ситуация, которую я не мог бросить, даже чтобы добраться до вас обеих, — Он приподнялся, сел рядом. — Но я хотел.
— Извини, Джефф, — я почувствовала себя виноватой за то, в чем так нуждаюсь.
— Ох, малышка, хватит, — он обнял меня. — Я не против того, что ты сейчас так сильно во мне нуждаешься, — он улыбнулся. — Ты же знаешь, как я люблю это.
— Нет, не знаю, — гормоны начали делать свое дело. Я заплакала. В который уже раз.
— Малышка, — он крепко обнял меня, — мне нравится заботиться о тебе. Ты моя. Моя, чтобы лелеять, любить и защищать. Из множества мужчин ты могла выбрать любого, но выбрала меня. И в тебе мой ребенок, — его голос успокаивал, он гладил меня по животу, вырисовывая на коже символ бесконечности. — Ты думаешь, что выглядишь толстой. Я думаю, ты выглядишь еще красивее.
— Я думаю, ты врешь, — фыркнула я.
— Как ты любишь замечать постоянно, — засмеялся он, — центаврийцы врать не умеют. Поэтому когда я тебе говорю, насколько ты красива и сексуальна, тебе придется признать, что это правда.
— Наверное.
— Я хочу лучшего ответа, чем такой, — он ткнулся в мою шею.
Я застонала. Он хорошо знал, что шея — одна из моих главных эрогенных зон. Я не думала, что она может стать сексуально более чувствительной, но беременность показала, что такое очень даже может.
Джефф продолжал тереть и целовать шею. Я застонала уже всерьез. Он чуть отстранился, помог мне лечь, а потом снял брюки, натянул центаврийскую пижаму и лег рядом со мной.
— Я хочу заняться с тобой любовью, но, думаю, тебе нужно отдохнуть от пинков ребенка.
Спорить не могу, потому что он прав. Я тоже хочу заняться с ним любовью, но внезапно почувствовала себя такой усталой.
— Хорошо.
Он подвинул меня на мою сторону кровати, обложил меня кучей подушек, потом сунул руку мне под шею, прижался грудью к моей спине, а другой рукой поглаживал мой живот. Последние несколько месяцев это стандартное положение для сна. Так удобно и заставляет чувствовать себя в безопасности.
Я уже начала засыпать, когда почувствовала что-то странное. Сначала решила не обращать на это внимания. Почувствовала нечто еще страннее. Задумалась о всех тех фильмах, что Тито заставлял нас смотреть, о всех частных беседах, которые он вел с нами.
— Джефф?
— Да, малышка, — ответил он сонным голосом, словно уже почти заснул. — Все в порядке?
— Думаю, знаю, почему Джейми разбудила всех и хотела, чтобы здесь был Джеймс.
— Ты испугалась.
— Да, но…
— Э-э?
Я снова почувствовала что-то странное.
— Думаю, я вот-вот начну рожать.