— Не здесь, — кивнула Мелани. Мы отправились к лифтам. Попав внутрь, Мелани отправила кабинку на медицинский уровень, где находились изоляторы. — Меня беспокоит напряжение в твоем сердце.
— Да, я тоже подумала, что должна найтись и оборотная сторона медали.
— Но пока все нормально. Я все время наблюдаю за тобой. Если у тебя и были проблемы после такой физической нагрузки, то я ничего не заметила, — она взяла мое запястье, проверила пульс. — Нормальный.
Я провела частичную проверку тела.
— Да. Я хорошо себя чувствую. Лучше, чем хорошо, если честно, — задумалась. — У Джейми ведь два сердца?
Мне кажется, что я чувствую рядом с собой крошечную копию сердцебиения Джеффа, но пока у меня не появился собственный ребенок, я ни разу не держала на руках детей центаврийцев.
— Да, внутренне она совершенно нормальна для центаврийки, а внешне для землянки, — Мелани говорила так, словно не хотела рассказывать всего.
— Но? — они переглянулись, но на меня не взглянули. Я нажала кнопку «Остановить лифт». — На самом деле в воздухе явно витает одно «но».
— Ее мозговая активность чрезвычайно развита, — вздохнула Эмили. — Как будто уже прошло несколько лет, не говоря о месяцах.
Я и это обдумала.
— Ну, начать с того, что она гибрид и, насколько мы можем судить, это означает усиление центаврийских талантов. И все, что «сурцентхьюман» сделал с Джеффом, повлияло и на нее, и на меня. Кроме того, Чаки уверен, что Джефф и Кристофер уже в значительной степени мутировали. Так что это не сюрприз. Но меня беспокоит, не опасно ли для нее это?
— Не думаю, — судя по тону, Мелани и не думала врать. — Мы внимательно следим за ее развитием. Возможно, вам придется иметь с ней дело в одиночку.
— Я даже удивляюсь, как это Джеффу до сих пор не утащил ее в изолятор, — добавила Эмили. — Альфреду и Люсинде пришлось помещать Джеффа в одиночную камеру сразу после рождения.
Каждый раз, как задумываюсь о детстве Джеффа, сердцу хочется разбиться. Но сейчас он большой и взрослый и, похоже, у него не осталось юношеских шрамов. О, конечно, натянутые отношения с семьей и травма, связанная с потерей тети Терри, когда обоим мальчикам было десять лет, главенствовали во всей этой истории. Но в остальном он не выглядел травмированным.
— Тито проводит тесты и исследования, — продолжила Мелани — Многие связаны с генетическими мутациями. Мы ему помогаем. Только у нас пока нет убедительных доказательств.
— Или с чем сравнивать, — добавила Эмили. — Мутации у землян проходят намного медленнее, чем те, через что прошли вы с Джейми. Даже центаврийцы мутируют медленнее.
— У нее проявились какие-нибудь таланты? — спросила Мелани. — Мы хотим сравнить проявление ее таланта с другими гибридами, а еще с Джеффом и нашими обычными самыми талантливыми людьми.
— Вроде, проявились, но Джефф имплантировал блоки, так что ее таланты сейчас находятся под контролем. Когда Кристоферу полегчает, он поставит свои импланты.
— Ничего себе, — подняла брови Мелани.
Упс. Совсем забыла, что они никому не говорили, что проделывают такое со всеми своими племянницами и племянниками. Все в Альфа-отряде и все мои летуны об этом знают, но я догадывалась, что девочки с матерями секретом не делились, а это значит, что они со всей этой «совершенно секретной» штукой справляются лучше меня.
— Э-э…
— Как они до такого додумались? — засмеялась Эмили.
Знаю, Джефф не хочет, чтобы я кому-либо рассказывала о светящемся кубе, который ему подарила тетя Терри, и вряд ли стоит посвящать Эмили с Мелани в этот эпизод прошлого, тем более что загадку это вряд ли решит.
— Точно не могу сказать. Знаю, им пришлось вживлять блоки всем детям сестер Джеффа. Не думаю, что они делали подобное для кого-то еще. Наверное, боялись, — и не уверена, могут ли вживляться импланты всем или только близким по ДНК людям. Все центаврийцы как-то вязаны друг с другом, так что тут вопрос спорный. Но это вопрос, который я должна обсудить с Джеффом.
— Старшее поколение очень сопротивляется тому, что мы не делали веками, — кивнула Мелани. — Как показал пример Кларенс.
Ух, Мелани тоже умела выкручивать ручку сарказма на полную. Не зря ее люблю.
— Не могу поверить, что Кларенс добровольно мог превратить Кристофера в наркомана, — вздохнула Эмили. — В смысле, что это зашло настолько далеко от какой-то жалкой ревности. Не то, чтобы он всегда был придурком мирового уровня.
— Все зятья Джеффа, кажется, ненавидят его и Кристофера.
— Джонатан, вроде, получше относится, — вздохнула Мелани. — Хуже Кларенса нет никого.
— Все равно, что сказать, что обычное сверхсущество лучше контролируемого, — фыркнула Эмили. — С Джонатаном все в порядке, это все, что я могу сказать.
Эмили я тоже люблю. Мои любимые мамы после моей и мамы Чаки.
— У Эрики Гауэр была какая-нибудь реакция, когда она вынашивала своих детей?
— Никакой, — покачала головой Мелани. — Она по-прежнему обычный человек. Китти, все дело должно быть в наркотике. Мы наблюдали за появлением и других детей. Кажется, только Серин… другая.
— Другая?
— Больше похожая на тебя и Джейми, — ответила Эмили. В отличие от детей Клаудии, Лоррейн или Дорин. И никого другого, кто забеременел, — она вздохнула. — А теперь и Кристофер изменился.
— Что означает, что любая девушка, на которой он женится, изменится, как я, верно?
— Мы не знаем. Может, да, а может, и нет. Для обоснованных конкретных предположений одного тестового примера недостаточно, — Мелани, прежде всего, была ученой, нужно себе про это почаще напоминать. На самом деле все центаврийские красавицы были учеными.
— Что насчет фактора зависимости?
Обе покачали головами.
— Опять же, у нас недостаточно опыта, — сказала Эмили. — Мы, конечно, изучаем, но невольная зависимость отличается от желания. Серин хотела вывести наркотик из организма.
— Хочешь сказать, Кристофер не хочет?
— Нет, — быстро ответила Мелани. — Но из того, что я знаю о человеческих пристрастиях, он ведет себя больше как наркоман-землянин, чем как Серин. Я имею в виду, с точки зрения очистки организма. Если бы нам помогли, мы, может, продвигались бы быстрее.
— Тогда почему не получить помощь?
— Тито не хочет, чтобы над этим проектом работало слишком много людей, — пояснила Эмили. — Не могу его винить. Сейчас нас только трое и, думаю, так должно и остаться. В чужих руках эта информация может стать невероятно опасной. К счастью, у нас есть большая команда, работающая над пониманием самого препарата и противодействием ему, так что у нас кое-какие знания есть. Но как их заставить работать вместе с нами? — она пожала плечами. — Я говорю о главах полевого и визуального отделов и их семьях. Открытия в развитии Джейми, твоей мутации, последствиях зависимости Кристофера — вся эта информация должна оставаться строго засекреченной, как минимум для вашей же защиты.
— Не могу спорить с логикой.
— Нет, но это означает, что, хоть мы втроем и хороши, но не сможем получить ответы так быстро, как если бы собрали целую команду, — покачала головой Мелани. — Я просто надеюсь, что у нас поучится разобраться со всем до того, как случится что-нибудь ужасное.