От грохота рядом с головой, Эрелай вздрогнула и проснулась. Вскочила, попыталась отползти, скребя по полу скованными руками. В тусклом свете, отбрасываемом стеновыми панелями, увидела, что грохнулось рядом с ней: ботинки.
— Предлагаю сделку, — в дверях стоял Корбин. Прочесть что-то по лицу невозможно. Темно-серые глаза изучали Эрелай. Если он и рассердился на непорядок в каюте, этого не показал. Наверное, просто не заметил, либо ему все равно.
Эрелай посмотрела на ботинки потом на Корбина.
Предложи объекту желаемое, чтобы заслужить доверие.
Он мной манипулирует. Это ведь игра, которую он затеял, не так ли?
Первым делом повел себя спасителем, вставшим между ней и своими людьми.
Создай в объекте чувство зависимости.
Внутри закипела ярость. Голос не ее, тем не менее, шепчеn правильные вещи. Снова Тайрон-голос.
Эрелай взмахнула руками, сметая ботинки прочь. Учитывая вложенное усилие, отлетели они недалеко.
— Забери их себе. Они будут хорошо смотреться с твоим новым страйкером.
— Прекрасно, — оскалился Корбин. — Так как насчет сделки?
Она вздрогнула, как только он протянул руку.
На пол рядом с босыми пятками упало еще два предмета. Она узнала гладкую упаковку: пакеты из набора сухого пайка, подобный тем, что были у брата на «Кассандре». Эмблема, нарисованная на упаковках, говорила, что это собственность корабля под названием «Аркадия», наверняка уже не один десяток лет забытого. Скорее всего корабля Режима.
— Ты должна испытывать жажду, — дверь захлопнулась. — Ты не глупа. Упаковка не повреждена, еда безопасна. Ты уже несколько часов находишься на моей лодке, так зачем мне травить тебя сейчас?
Эрелай посмотрела на него, потом на пакеты, сглотнула. Слюна прошла как наждачная бумага. На одном пакете виднеется символ гидратационной матрицы.
— Нет? — он пожал плечами и потянулся за пакетами.
Эрелай схватила один из пакетов, разорвала его зубами. Опасаясь неожиданных шагов от Корбина, она сделала жадный глоток, и почти тут же рот увяз в плотном металлическом вкусе. Эрелай стала делать глотки помедленнее. Пакет почти опустел, когда она, наконец, вздохнула.
— Это ничего не меняет, — она вытерла подбородок о плечо. Волосы упали на глаза, она дернула головой в тщетном усилии вернуть прядь обратно. Та упала обратно.
Корбин осторожно подошел ближе, поднял руки с открытыми ладонями, присел на корточки. Умный взгляд темно-бордовых глаз еще больше оценивал пленницу. Медленно протянул руку к лицу Эрелай. Та отшатнулась.
— Я не хочу причинять тебе боль, — протянул руку дальше. Эрелай застыла. Корбин подхватил выпавшую прядь волос пленницы и заправил ее за ухо. — Достает до чертиков.
Эрелай уставилась на него. Не могла представить жалости под такой жуткой внешностью.
— Пожалуйста, позволь мне…
— Чего, по-твоему, я хочу? — всякая мнимая мягкость исчезла.
— Искренне надеюсь не знать, — пробормотала Эрелай.
Корбин усмехнулся.
На самом деле он не предъявлял никаких требований, кроме как пытался узнать ее имя. Пока тянулись часы одиночества, воображение измышляло невесть что, отменно питаясь ее страхами. В результате появилась такая паника, которую не смог утихомирить даже Тайрон-голос.
В запястье под браслетом оков уперлось тонкое лезвие. Его Эрелай нашла, когда рылась в этом бардаке. Жалкое оружие. Можно сказать, масляный нож. Она пыталась использовать его, чтобы открыть замки в кандалах, что сковывают запястья, но замок расположился так неудобно, что не помогла и вся имеющаяся ловкость.
— Я не монстр, Тилли, — Корбин положил руки на колени. — Просто нахожусь в трудном положении. Это просто…
— Бизнес. Понятно, — вскипела она. — Ты хочешь узнать все о страйкере.
Эрелай бросила взгляд на валяющуюся между ними упаковку сухого пайка. Сглотнула, умоляюще посмотрела на Корбина.
— Все правильно. Так не должно быть. Но ты сама должна решить, как оно будет.
Дай объекту уверенность, что он может контролировать некоторые обстоятельства.
— А если я расскажу, что со мной происходит? — Эрелай осторожно потянулась к пакету с едой.
— Как я и сказал, все зависит от тебя.
Неуклюже она потянула пакет к себе. Надпись на пакете грозила, что внутри она найдет безвкусные протеиновые лепешки.
— Ты меня отпустишь? — прикусив губу, поинтересовалась Эрелай. Во имя Никсы, он может добровольно отпустить ее.
Эрелай начала медленно и неуклюже бороться с пакетом. В результате, он выпал из ладоней, упал на пол.
Корбин раздраженно проворчал:
— Давай сюда.
Схватил ее за руку правой рукой, левой достал ключ от кандалов, протянул к замку. Оковы упали вместе с маленьким ножом, до того спрятанным в рукаве.
Корбин, подхватил ножичек большим и указательным пальцами и засмеялся. Нож в его пальцах казался игрушечным.
— Какое печенье ты хотела этим атаковать?
Сейчас!
Эрелай бросилась вперед, прислонив ладонь к обнаженной коже Корбина на груди. Доселе сдерживаемый Взгляд ринулся в него. Сила исходила из черного пространства, выдолбленного в ее черепе. Взгляд выжигался из Эрелай в Корбина, жадно дегустируя новое и пытаясь все поглотить.
Лицо Ашера выразило непомерное изумление, а затем панику. Он застыл.
— Помоги мне вернуться к страйкеру, — сказала Эрелай сквозь стиснутые зубы.
Невидимая гигантская рука схватила ее за горло. И сжала.
От невероятной боли Эрелай задохнулась. Мир взорвался белым, сверкающим и болезненным.
Он сражался с ней. И победил.
Опустилась твердая стена, защищая его мысли. Эрелай смутно осознала, что под носом расползается тепло. Ощущение выползающего из нее нереального, словно из воздуха, тела, устремляющегося к нему.
Резко поднялась рука Ашера и оттолкнула ее назад. Как только ладонь потеряла контакт с его кожей, ощущение выдавливания исчезло. В голове грозовым ударом вспыхнула боль. Со стоном она свалилась на бок.
Ашер упал на колени. Из носа текла кровь.
— Ты решилась погибнуть, — выдохнул он. — Это ведь была поездка в один конец.
Эрелай видела, как он опирается рукой о пол, на шее вспучились вены.
— Что это было? Что ты сделала, женщина?
Эрелай перекатилась на живот. Она хотела отползти от него подальше. Но руки и ноги оказались ленивыми животными. Она горько зарыдала.
— Кто, во имя Никсы, ты такая? — его голос наполнился яростью и недоверием.
Он схватил ее за лодыжку и потащил по полу. Обратно, к койке.
— Нет! — она прижалась к полу, руки беспорядочно скользили по нему.
Корбин отпустил ногу. Потом исчез из поля зрения. Пол вибрировал от его шагов, показывая, куда он направился. Схватил ее за запястья, потянул за собой. Оковы впились в кожу плотнее, чем раньше. Потом раздался еще один щелчок, услышанный и прочувствованный, когда Эрелай оказалась прикованной к койке.
Задыхаясь, он отступил.
— Что ты со мной сделала? — его голос повысился на октаву.
Под покрывалом боли Эрелай всхлипнула. Она становилась все меньше и меньше, позволяя небольшими струйками вторгнуться в голову рациональным мыслям.
Он вытолкнул меня и сделал что-то еще. Он что-то забрал.
Это его удивило.
Он отступил, вытирая с губ проступившую кровь.
— Ты не ожидала оказаться здесь. Но рискнула, чтобы спасти их, — встряхнул головой. — О чем я говорю?
Корбин вышел из каюты. Тяжелая дверь захлопнулась, а потом послышались безумные звуки закрывающегося замка.
Что сейчас произошло?